имперсо- нальный аспект, но они утверждают, что за ним стоит личность, обладающая трансцендентным именем, формой, качествами и деятельностью, исполненной блаженства и знания. Таким образом, и речи быть не может о том, чтобы ограничивать Всевышнего. Форма не ограничивает Бога, так как Он обладает
бесчисленными трансцендентными формами, но из всех этих форм форма Кришны наивысшая.
Я нашел эти аргументы неопровержимыми. Правда, было все же удивительно думать о том, что Бог в Своей изначальной форме — юноша с телом голубоватого цвета, пасущий коров в Своей духовной обители, но с другой стороны — разве Бог не может быть самым удивительным из всех?
Детальные, искусно изваянные скульптурные изображения Кришны в храме не просто точное Его подобие — они неотличны от Него. В этом особенность Его абсолютной духовной природы. Кришна, объясняли преданные, абсолютен. Разнообразие духовного мира не имеет ничего общего с двойственностью, присущей материальному разнообразию. Когда, например, я произношу слово «вода», то оно не утоляет жажду, потому что в мире двойственности объект отличен от своего имени. Но в духовном мире такой двойственности не существует. Я говорю «Кришна», и Кришна присутствует в звуке. Он также присутствует в Своем изображении. Абсолютная природа Кришны дает нам возможность общаться с Кришной непосредственно через Его имя или изображение в храме, и мы очищаемся благодаря такому общению. Я убедился в этом на своем опыте: через несколько недель повторения святого имени я смог отказаться от плохих привычек, сопротивление моих желаний уменьшилось.
Таким образом, поклонение Божествам, за которым с негодованием наблюдали иностранные миссионеры в Пури, основано на убедительной и мошной философии персонализма, которой, по моему убеждению, намного уступает любая религиозная система Запада. Причина неудачи миссионеров в попытке понять смысл поклонения Божествам коренится в их собственном укоренившемся имперсонализме. Хотя христианство объявляет себя персоналистской религией, оно подточено имперсональными теориями. Если вы попросите христианина описать Бога, он в лучшем случае сможет предложить вам абстрактную конструкцию, о которой скажет затем, что в буквальном смысле она неприложима к Богу. То немногое, что °н отдаст одной рукой, тут же заберет другая. Великий католический богослов Фома Аквинский признавался: «Нам не дано знать, что есть Бог. Мы можем только сказать, кем Он не является». Если это так, то о какой любви к Богу может идти речь? Как можно любить того, о ком ничего не известно? Он так и остается загадкой без разгадки. В этом случае исключена духовная деятельность ума и чувств; в лучшем случае мы имеем дело с отрицанием, а потому неизбежно разочарование и возврат к материальной деятельности. В этом трагедия западной духовности.
Полное понимание философии персонализма приходило ко мне постепенно. Я тщательно изучал книги Шрилы Прабхупады, проверял один за другим все его аргументы, пока полностью не убедился в их истинности. Но в то же время я испытывал на себе влияние повторения святого имени как непосредственного практического подтверждения истин персонализма. Когда же я в третий или четвертый раз пришел в храм, случилось нечто сверхъестественное.
Во время киртана мои глаза блуждали по сторонам. Я только начинал понимать, что к чему. Вдруг я увидел высоко над алтарем то, что повергло меня в дрожь. Оттуда на меня смотрело до боли знакомое ослепительно белое лицо, с таким же пристальным взглядом и такой же широкой улыбкой. Это была большая копия моей фигурки, так долго стоявшей на полке над моим столом. Это так потрясло меня, что я с трудом мог есть. Как только представилась возможность, я разыскал президента храма.
— Что это за фигура над алтарем, белая? — в сильном волнении спросил я.
— Это Господь Баларама, — ответил он. — Брат Кришны — это первичное проявление Кришны. Он неотличен от Кришны.
— А та черная фигура — Кришна?
— Да, черный — Кришна, а белый — Баларама.
Я чувствовал потребность все ему рассказать.
— Послушайте, — сказал я. — Я не знаю, что мне делать, но тот белый...
— Баларама
— Баларама... Он стоит у меня дома.
Преданный посмотрел на меня.
— Правда, Он в моем доме. Я купил Его на рынке пару лет назад... Что мне с Ним делать?
— Поклоняйся Ему, — тут же нашелся преданный.
Когда я пришел домой, я снял Господа Балараму с полки и вытер с Него пыль. Я взял немного ткани и выделил для Него немного места в гостиной. Я стал предлагать Ему благовония, садился напротив и повторял Харе Кришна.
Я отказывался и до сих пор отказываюсь верить в то, что это было случайное совпадение. Всякий раз я с изумлением смотрел на это лицо, притягивавшее меня к Себе столько времени, чью тайну я много раз пытался постичь, а теперь узнал, что это — лицо Верховной Личности Бога.
Баларама привел меня к сознанию Кришны. Преданные рассказали мне, что по милости Кришны человек обретает духовного учителя, а по милости духовного учителя он обретает Кришну. Я в этом нисколько не сомневаюсь.
Через год моя жена, я и двое наших детей переехали в храм Кришны. Летом 1972 года, когда я был президентом храма в Филадельфии, по милости Шрилы Прабхупады мы смогли установить в