Глава 22

Вайшампаяна сказал:

1-9. Женщины и мужчины, о царь, (стоя) на террасах дворца и на земле, издавали громкие крики. Сложив ладони, в трепете, с трудом продвигался тот мудрый царь по главной улице города163, запруженной мужчинами и женщинами. Выступал он из Города, названного в честь слона, через врата Вардхамана164, то и дело (взывая) к скопленьям людей, чтобы те возвращались назад. Видура и сута-советник Санджая, сын Гавальганы, приготовились идти в лес вместе с царем, тогда как Крипу и Юютсу, велико-колесничного воина, Дхритараштра, владыка земли, отослал от себя, препоручив заботам Юдхиштхиры. Когда горожане повернули обратно, царь (Юдхиштхира) вместе с теми, что жили во внутренних покоях дворца, следуя воле Дхритараштры, вознамерился было вернуться. Но тут, о бык-бхарата, приблизившись к своей матери Кунти, он произнес: "Я последую за царем, ты же соблаговоли возвратиться. В окружении женщин, царица, тебе надлежит идти в город, а царь (Дхритараштра), верный дхарме, пусть направляется (в лес), коли он утвердился в своем намерении предаться подвижничеству". Когда так сказал ей Царь дхармы, Кунти, поддерживая Гандхари, с глазами, полными слез, произнесла:

10-16. "О великий царь! Никогда не выказывай небрежения Сахадеве, о царь, ибо он всегда был привязан ко мне, как и к тебе. Постоянно помни о Карне, не отступавшем в боях; это из-за меня, неразумной, был повержен тогда этот герой165. Видно, железное сердце у меня, недостойной, о сын мой, если не разбилось оно на сотню осколков, оттого что не вижу я ныне сына Солнца166. Но что я могу поделать, о погубитель недругов, когда он ушел таким образом167! Безмерна моя вина: не объявила я, что это сын Солнца, и по этой причине, о мощнорукий, да будет дарован ему несравненный дар. Всегда вместе с братьями, о погубитель врагов, (тебе) надлежит радеть о непреходящем благе того, кто старше, равно как и о Драупади, о сокрушитель недругов! На тебя, о потомок Куру, герой, должны опираться и Бхимасена, и Арджуна, и Накула, ибо ныне в твоих руках бразды правления родом. А я буду жить в лесу вместе с Гандхари, верно служа168 своему свекру и свекрови, предаваясь подвижничеству и умащая (тело свое) грязью (взамен благовоний)".

17-23. Верный дхарме, смиривший свои чувства (Юдхиштхира), когда так ему было сказано, вместе с братьями погрузился в горькую печаль и ничего не ответил. Затем, будто бы поразмыслив немного, сын Дхармы Юдхиштхира грустно сказал матери, обуреваемый горем от (этих) мыслей: "Что так терзает тебя? Не должна ты этого говорить. Смилуйся, не могу я расстаться с тобой. Прежде ты ободряла нас, о прекрасная обликом, поддерживая словами, (сказанными) Видурой169, так что не должна ты нас покидать. Опираясь на мудрость твою, повержены мною (враждебные нам) цари и получено от мужа-быка Васудевы это царство170. Где же ныне та мудрость твоя, о которой я был наслышан! Провозглашая верность кшатрийской дхарме, намерена ты отступить от нее. Как же ты будешь жить в диких лесах, покинув и нас, и царство, и достославную невестку твою (Драупади)! О моя мать, смилуйся надо мной!".

24-32. Слыша эти слезные речи своего сына, Кунти, с глазами, полными слез, продолжала свой путь, и тогда Бхима так обратился к ней: "О Кунти! Когда есть возможность наслаждаться тем царством, что завоевано сыновьями твоими, когда нужно вершить царские дхармы, что за мысли появляются у тебя! Не ты ли побудила нас некогда нести погибель земле171, так по какой же причине, (нас) оставляя, ты желаешь уйти в лес? Не тобой ли детьми мы были выведены из леса вместе с обоими сыновьями Мадри172, пребывавшими в горьком отчаянии! Смилуйся, наша славная мать, не уходи ныне в лес, а вкушай блага царствования Юдхиштхиры, добытые мощью Партхи173". На все лады стенали ее сыновья, но она не отвечала ни слова, утвердившись в решении удалиться в леса. Вслед за свекровью, направлявшейся на жительство в лес, плача, с тоской на лице, шли Драупади с Бхадрой174. То и дело оглядывая всех своих плачущих сыновей, решительно держала путь в лес многомудрая (Кунти). А Пандавы вместе со слугами и обитателями внутренних покоев дворца продолжали идти следом за ней. И вот, отерев слезы, обратилась она к своим сыновьям с такими словами.

Такова в "Книге о жизни в обители" великой "Махабхараты" двадцать вторая глава.