Глава 30
Предки сказали:
1—4. Здесь обычно рассказывают одно древнее предание. Выслушай его сначала, а потом действуй, о почтеннейший из дваждырожденных! Жил царственный риши по имени Аларка141 — величайший подвижник, знаток дхармы, неизменно верный слову, великий духом, исполнитель суровейших обетов. Мощью своего лука покорив всю эту землю в пределах океана и совершив тем самым труднейший подвиг, обратил он затем свой ум к тонким предметам. Расположившись при корнях дерева, он отвлёкся мыслью от дел своего превеликого царства и обратился к вещам тонкого, внутреннего мира.
Аларка сказал:
5—6. Мой манас стал грозной силой. Одолею его — и будет предрешена моя победа. А после я направлю стрелы и в остальных врагов, окруживших меня отовсюду. В того, кто из-за неустойчивости своей склонен создавать (снова и снова) весь этот явленный мир, — в манас пущу я самые острые свои стрелы!
Манас сказал:
7—8. «Нет, никогда не пронзят меня твои стрелы, о Аларка! Они лишь тебе самому рассекут средоточия жизни, и ты, с пораженными жизненными узлами,142 умрёшь. Придётся тебе поискать другие стрелы, если хочешь уничтожить меня». Услышав это и поразмыслив,
Аларка сказал:
- Обоняньем впивая всевозможные ароматы, человек охочим до них становится. Поэтому — в нос направлю-ка я свои острые стрелы!
Нос сказал:
10—11. «Нет, никогда не пронзят меня твои стрелы, о Аларка! Они лишь тебе самому рассекут средоточия жизни, и ты, с пораженными жизненными узлами, умрёшь. Придётся тебе поискать другие стрелы, если хочешь уничтожить меня». Услышав это и поразмыслив,
Аларка сказал:
- Вкушая всякие сладкие соки, человек охочим до них становится. Поэтому — в язык направлю-ка я свои острые стрелы!
Язык сказал:
13—14. «Нет, никогда не пронзят меня твои стрелы, о Аларка! Они лишь тебе самому рассекут средоточия жизни, и ты, с пораженными жизненными узлами, умрёшь. Придётся тебе поискать другие стрелы, если хочешь уничтожить меня». Услышав это и поразмыслив,
Аларка сказал:
- Кожа, ощущая всякие касания, охочей до них становится. А потому я сейчас разнообразными стрелами143 с перьями цапли понаделаю отверстий в этой коже!
Кожа сказала:
16—17. «Нет, никогда не пронзят меня твои стрелы, о Аларка! Они лишь тебе самому рассекут средоточия жизни, и ты, с пораженными жизненными узлами, умрёшь. Придётся тебе поискать другие стрелы, если хочешь уничтожить меня». Услышав это и поразмыслив,
Аларка сказал:
- Всевозможным звукам внемля, человек охочим до них становится. Поэтому — в ухо направлю-ка я свои острые стрелы!
Ухо сказало:
19—20. «Нет, никогда не пронзят меня твои стрелы, о Аларка! Они лишь тебе самому рассекут средоточия жизни, и ты, с пораженными жизненными узлами, умрёшь. Придётся тебе поискать другие стрелы, если хочешь уничтожить меня». Услышав это и поразмыслив,
Аларка сказал:
- Наблюдая всевозможные явления, человек охочим до этого становится. Поэтому — в глаз направлю-ка я свои острые стрелы!
Глаз сказал:
22—23. «Нет, никогда не пронзят меня твои стрелы, о Аларка! Они лишь тебе самому рассекут средоточия жизни, и ты, с пораженными жизненными узлами, умрёшь. Придётся тебе поискать другие стрелы, если хочешь уничтожить меня». Услышав это и поразмыслив,
Аларка сказал:
- А этот — благодаря разумности своей принимает самые разнообразные решенья; поэтому в Разум-буддхи направлю-ка я свои острые стрелы!
Разум сказал:
- Нет, никогда не пронзят меня твои стрелы, о Аларка! Они лишь тебе самому рассекут средоточия жизни, и ты, с пораженными жизненными узлами, умрёшь.
Предки сказали:
26—30. И тогда Аларка предался труднейшему, суровейшему подвижничеству. Но, как ни старался, не нашёл он подходящей стрелы для тех семерых. Предельно сосредоточив свою мысль, задумался тогда владыка. Долго размышлял над этим Аларка, о лучший из дваждырождённых,144 и не сумел тот достойнейший из мыслящих найти ничего, лучше йоги. Сосредоточив свой манас на одной точке, недвижный, предался он йоге и вскоре поразил, отважный, все индрии одной-единственной стрелою. С помощью йоги он открыл в себе Атмана и достиг высшего совершенства.145 В восторге тот царственный риши пропел тогда следующий стих: «Ах, зачем только мы прежде столь радели о царстве! Лишь теперь я постиг, что нет блаженства выше йоги». Уясни себе это и ты, о Рама, и не убивай больше кшатриев. Предайся суровому подвижничеству, и в нем обретёшь благо.
Брахман сказал:
- Вняв слову Праотцев, тот великий герой, (Рама) Джамадагнья, предался суровому подвижничеству и пришёл к труднодостижимой высшей цели.
Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» тридцатая глава.