Глава 101

Санджая сказал:

Видя, что обложили гневного Бхишму на поле битвы пандавы, о великий царь, словно солнце в небе на исходе лета — облака, Дурьодхана, о великий царь, молвил Духшасане: «Сей герой, великий лучник Бхишма, врагов сокрушитель, Пандавами-героями co вcex сторон окружен, о бык среди бхаратов! Твоя задача, о герой, — защитить великого духом! Ибо, если защищен будет в бою Бхишма, наш прародитель, он убьет в бою налегающих панчалов с Пандавами вместе. И долгом нашим я считаю — оградить Бхишму, ибо великий лучник сей, Бхишма, дед, — наш спаситель. Всеми войсками его оградив, защищай деда, нелегкие деяния свершающего на поле боя!» Когда он так сказал ему, сын твой Духшасана расположился [на поле], великой ратью окруженный, Бхишму оградив. Тогда сын Субалы с сотней тысяч конников, вооруженных мечами и копьями и с блистающими дротиками в руках — их еще подкрепляли обученные, боеспособные превосходные мужи — гордых, стремительных, мощных, — преградил путь Накуле, Сахадеве и Царю справедливости, сыну Панду, лучшему из воителей, окружив их со всех сторон. Затем царь Дурьодхана еще десять тысяч храбрых всадников послал преградить путь Пандавам. И под копытами [коней], о царь, в бой стремящихся с великой быстротою, словно птицы, содрогнулась и застонала земля. Громкий стук конских копыт тогда раздавался, подобно [трещанию] горящих обширных зарослей бамбука на горе. И поднятая ими там густая пыль, пути дневного светила достигнув, затмила солнце. Под [натиском] стремительных тех коней заколебалось войско Пандавов, как большое озеро, на которое опустились быстролетные гуси. И за ржанием [коней] уже ничего не было слышно. Тогда царь Юдхиштхира и оба сына Мадри, оба Пандавы, рьяно дали отпор в бою налету конников, как в полнолуние [отражает] брег великого океана бурный прилив вод, о великий царь, переполнившихся и нахлынувших в пору дождей. Затем те колесничные воины, о царь, стрелами, крепко слаженными, стали отсекать головы от тел всадникам на конях. Сраженные могучими лучниками, падали те, о великий царь, как великие слоны, [другими] слонами повергнутые в горном ущелье. А они острыми дротиками и стрелами, крепко слаженными, отсекали головы, во все стороны устремляясь, когда же сближались со всадниками, о бык среди бхаратов, мечами головы срубали, как плоды с великого древа. И здесь и там кони со всадниками, о царь, сражаемые, повергались и падали сотнями и тысячами. Избиваемые так, измученные страхом, мчались кони прочь, словно львов повстречавшие олени, жизнь в отчаянье спасая. Пандавы же, врагов в великом бою победив, затрубили в раковины и забили в барабаны на поле битвы. Тогда Дурьодхана, видя, о лучший из бхаратов, что войско его впало в уныние, такое слово царю мадров молвил: «Вот старший сын Панду победил моих, о дядя! На глазах у нас, о мощнорукий, гонит он, сильный, [наше] войско. Противостань ему, о мощнорукий, как берег — обиталищу макар! Ведь славишься ты всего превыше неодолимой мощью и отвагой!» Вняв этой речи твоего сына, Шалья блистательный с ратью колесниц направился к Юдхиштхире. Тогда сын Панду преградил путь огромному войску Шальи, рвущемуся в бой стремительно, с быстротой мощного потока. И немедля Царь справедливости, великий воитель, поразил в бою царя мадров десятью стрелами в грудь, Накула же и Сахадева — тремя меткими каждый. А царь мадров их всех поразил тремя каждого и еще пронзил Юдхиштхиру шестьюдесятью острыми стрелами и сынов Мадри неистовых поразил двумя каждого. Тогда Бхима мощнорукий, видя, что царь [Юдхиштхира], словно в пасть Смерти вступая, приблизился в битве к рати царя мадров, устремился в бою к Юдхиштхире [на помощь], недругов победитель. Затем, когда сияющее солнце склонилось к закату, продолжилась чрезвычайно страшная та битва, великий ужас наводящая.