Глава 22

Санджая сказал:

Меж тем как происходила страшная и внушающая ужас битва, войско сына твоего было разбито пандавами. Однако, отразив с огромным усилием тех могучих воинов на колесницах, сын твои продолжал сражаться с войском пандавов. И твои воины, желая блага твоему сыну, сразу же возвратились. Лишь только они возвратились, битва снова стала чрезвычайно свирепой между твоими и вражескими (воинами), подобно (некогда происходившему) сражению между богами и асурами. Ни в войске врагов, ни в твоем не было никого, отвратившегося от битвы. (Воины) сражались, руководствуясь догадками или именами, (которые они называли) друг перед другом. Велики были потери среди них, когда они сражались так друг с другом.

Но вот царь Юдхиштхира, проникнутый великим гневом и горя желанием победить сыновей Дхритараштры и их царя в том сражении, пронзил сына Шарадванатремя стрелами с золотым оперением и отточенными на камне, а затем четырьмя (другими) убил красивых коней Критавармана. Однако Ашваттхаман увез прославленного сына Хридики. А сын Шарадвана в ответ пронзил Юдхиштхиру восемью стрелами.

Тогда царь Дурьйодхана, о царь, послал семь сотен колесниц к участку битвы, где (сражался) тот сын Дхармы, царь Юдхиштхира. И те колесницы с мчавшимися на них отличными воинами, наделенными быстротою мысли иль ветра, устремились в сражении том против колесницы сына Кунти. Окружив Юдхиштхиру со всех сторон, о великий царь, они сделали его невидимым своими стрелами, подобно тому как облака (скрывают из виду) солнце. Тут воины на колесницах, возглавляемые Шикхандином, сильно разъяренные, не смогли перенести этого. Стремясь защитить Юдхиштхиру, они примчались туда на своих колесницах, отличавшихся высокой скоростью и украшенных рядами колокольцев.

И тогда произошло страшное сражение, где кровь текла как вода, между пандавами и кауравами, увеличившее (население) царства Ямы. Убив семь сотен воинов кауравов, сражавшихся на колесницах и покушавшихся на их жизнь, пандавы вместе с панчалами вновь сдержали (вражеское войско). Там разыгралась свирепая битва между твоим сыном и пандавами. Подобной (никогда раньше) не было нами ни видано, ни слыхано!

Когда так происходила битва, переступающая границы дозволенного, и когда убивали воинов — твоих и вражеских, когда громко кричали воины и трубили в превосходнейшие раковины, когда раздавались львиные кличи и гремели лучники; когда битва свирепствовала страшно и когда наносилось поражение в жизненно важные места (у ратников) и когда быстро проносились воины, желающие победы, о достойнейший, когда все на земле, казалось, подвергается прискорбному разрушению и когда многочисленные прекрасные женщины расчесывают (волосы), устраняя пробор, когда происходило столь страшное побоище, не знающее границ нравственности, тогда показались грозные знамения, предвещающие всеобщую гибель. Задрожала земля вместе с горами и лесами, производя громкий шум. Метеоры, подобно головешкам, снабженным рукоятями, о царь, разлетаясь повсюду, падали с неба на землю, будто исторгаясь из диска солнца. Дующий со всех сторон, поднялся сильный ветер, унося с собою нижними своими слоями твердые гальки. Слоны источали обильные слезы и дрожали чрезвычайно. Пренебрегая этими страшными и грозными знамениями, кшатрии, посовещавшись (друг с другом), без колебаний стали для битвы на красивом и священном поле кауравов, желая достичь неба.

Тогда Шакуни, сын царя Гандхары, сказал: «Сражайтесь все вы впереди, пока я не убью пандавов с тылу!» Вслед за этим воины мадров, стремительные в своих действиях, среди вступивших (в битву) на нашей стороне, сильно возрадовались и издали различные возгласы восторга. И другие делали то же самое. Непобедимые (пандавы), однако, уверенные в своей правоте, снова ринулись против нас, потрясая своими луками, и осыпали нас ливнями стрел.

И тогда войско царя мадров было сокрушено врагами. Увидев это, войско Дурьйодханы вновь отвратилось от битвы. Однако могучий царь Гандхары снова промолвил такие слова: «Вернитесь, о нечестивые! Сразитесь (с врагами)! Какая вам польза в бегстве?».

В то время, о бык из рода Бхараты, у царя Гандхары было десять тысяч всадников, способных сражаться блестящими пиками. И когда происходило то кровавое побоище, Шакуни при помощи того войска, проявив свою доблесть и (тесня) войско пандавов с тылу, стал уничтожать его своими острыми стрелами. Подобно тому как скопление облаков рассеивается могучим ветром, так и обширнейшее войско пандавов, о великий царь, подверглось тогда полному поражению.

Тогда Юдхиштхира, видя с близкого расстояния свое войско разбитым, невозмутимый, побудил могучего Сахадеву, сказав ему: «Вот сын Субалы, жестоко тесня наш тыл, стоит, облаченный в доспехи. Он уничтожает наше войско! Посмотри на того злоумышленника, о Пандава! Отправляйся к нему — пусть также и сыновья Драупади — и убей Шакуни, сына Субалы! Я же тем временем вместе с панчалами буду защищать отряд колесниц, о безупречный! Пусть отправятся с тобою все слоны и конница и три тысячи пехотинцев! Убей же Шакуни, сына Субалы!».

И тогда семь сотен слонов с восседавшими на них воинами с луками в руках, и пять тысяч всадников, и сам доблестный Сахадева, а также три тысячи пехотинцев и сыновья Драупади — все ринулись в том сражении против Шакуни, одержимого в битве. Но тут, о царь, сын Субалы, преисполненный великой доблести, имея превосходство над пандавами и желая победы, принялся уничтожать их войско с тыла. Всадники же, однако, сильно разъяренные, принадлежащие пандавам, стремительным в своих действиях, проникли в боевой строй сына Субалы, преодолевая его воинов, сражавшихся на колесницах. И те храбрые всадники, стоя посреди своих слонов, покрыли огромное войско сына Субалы ливнями стрел.

И страшной была та битва, о царь, что началась из-за твоих дурных советов, в которой применялись булавы и пики и в которой вовсе не участвовали трусы. Не раздавались больше звуки тетивы, ибо все воины на колесницах стали зрителями (той битвы). И невозможно было усмотреть никакого различия между своими и вражескими (воинами). Кауравы и пандавы видели, о бык из рода Бхараты, стремительный полет дротиков, выпущенных руками героев и напоминающих метеоры (проносящиеся по небу). Все воздушное пространство, о владыка народов, застланное ярко сверкающими мечами, падающими повсюду, казалось необычайно красивым. Вид проносившихся отовсюду пик, о царь, стал тогда подобен рою саранчи на небосводе, о первейший из бхаратов! Кони с членами тел, залитыми кровью из-за (ран, причиненных) самими же всадниками, тоже израненными (стрелами), падали сотнями и тысячами. Сталкиваясь друг с другом и наваливаясь один на другого, многие из них представлялись взору искалеченными, а иные — изрыгающими кровь изо рта.

Когда все стало окутано пылью, поднятой войском, наступил густой мрак. И вот когда все вокруг покрылось пылью, о царь, я увидел тех усмирителей врагов, коней и людей, передвигавшихся с того места. Другие (ратники) падали на землю, изрыгая в изобилии кровь. Многие (воины), вцепившись друг другу в волосы, не могли двигаться. Иные, наделенные огромной силой, стаскивали друг друга со спин коней и, сталкиваясь вместе, убивали друг друга, словно борцы (на состязаниях). Многих, лишенных жизни, уносили на (спинах) свои кони.

Многие воины, кичившиеся своим геройством и жаждавшие победы, были видны падающими на землю. Земля была покрыта сотнями и тысячами (ратников), залитых кровью, с отрубленными руками и лишенными волос. И оттого что земля была устлана убитыми конями вместе с их всадниками, а также воинами, большинство которых было убито, в запятнанных кровью доспехах, со сжатым (в руках) или поднятым оружием и стремившимися убить друг друга разного рода страшным оружием, — лежащими вместе в тесной близости, — никто не мог передвигаться там далеко на своих конях.

Шакуни, сын Субалы, о владыка народов, сражался недолго и покинул (поле боя) с остатками своей конницы, исчислявшейся шестью тысячами (всадников). Равным образом и войско пандавов, забрызганное кровью, с утомленными верховыми и упряжными животными, ушло вместе с остатками своего отряда из шести тысяч всадников. Но тут всадники пандавов, забрызганные кровью, всецело склонные к сражению и в большинстве своем готовые положить свои жизни, сказали: «Невозможно сражаться дольше на колесницах, куда труднее здесь сражаться на огромных слонах! Пусть колесницы выступают против колесниц, а равно и слоны против слонов! Ведь, повернув назад, Шакуни находится теперь в своем собственном отряде. И царственный сын Субалы не вернется снова к битве!».

Тогда сыновья Драупади и те огромнь.е возбужденные слоны отправились туда, где находился царевич Панчалы Дхриштадьюмна, могучий воин на колеснице. Также и Сахадева, о Кауравья, когда поднялось облако пыли, проследовал один туда, где был царь Юдхиштхира.

И когда все они отправились, Шакуни, сын Субалы, воспаленный гневом, снова (обрушился) на войско Дхриштадьюмны и начал крушить его. И опять произошла страшная битва, в которой (сражавшиеся) пренебрегали жизнью, между твоими и вражескими воинами, жаждавшими убить друг друга. В том столкновении героев воины сперва пристально взирали друг на друга, а затем, о царь, обрушивались один на другого сотнями и тысячами. В том кровавом побоище поднялся сильный шум от падающих голов, отсекаемых мечами, словно это был грохот от падающих плодов дерева тала.

Страшно громким стал также назойливый шум, заставляющий подниматься волоски на теле, от падающих на землю тел, лишенных (оружия) и изрубленных (им), о владыка народов, а также от (падающего) оружия и от (падения) рук и бедер (отсеченных от туловища), о владыка народов! Убивая братьев и сыновей, а также друзей острым оружием, воины, казалось, кружили вокруг, словно птицы из-за куска мяса. Воспаленные гневом, нападая друг на друга с криками «Я раньше, я раньше!», они разили один другого тысячами. И кони без всадников, которые падали с седел грудами и лишались жизней, мчались вокруг сотнями и тысячами.

Громкий шум поднялся от топота скачущих коней стремительно-быстрых и от громко кричащих людей, облаченных в доспехи, о владыка народов, а также от свиста дротиков, мечей и копий (воинов), жаждавших пронзить жизненно важные места (друг друга), о царь, из-за твоей неумной политики. И тогда, одолеваемые тяжким трудом и возбужденные яростью, уставшие от верховых и упряжных животных, сами томимые жаждой и израненные острыми стрелами, твои воины стали отвращаться от битвы. Опьяненные запахом крови, многие там, став совсем бесчувственными, одинаково убивали чужих и своих одного за другим, лишь только они подходили ближе. Многие кшатрии, жаждавшие победы, о царь, покрытые ливнями стрел, падали на землю бездыханными. Меж тем как в течение дня стоял громкий шум от пронзительных криков и радостного воя волков, стервятников и шакалов, на глазах у твоего сына войско твое понесло страшные потери. И земля, о владыка народов, стала покрытой телами людей и коней и пестрела потоками крови, увеличивая страх у робких.

Разя и калеча снова и снова мечами, бердышами и копьями, твои воины, равно и пандавы, не останавливались, о потомок Бхараты! Нанося друг другу удары в меру своих сил и пока держалась жизнь, воины падали, исторгая кровь из своих ран. Безглавые тела были видны, хватающие за волосы свою голову (одной рукою) и поднявшие острый меч, забрызганный кровью, — (другой). И вот когда многие безглавые тела так поднимались, о повелитель людей, когда от запаха крови воины впадали в обморочное состояние, когда громкий шум немного утих, сын Субалы (вновь) приблизился к огромному войску пандавов с небольшими остатками своей конницы. Тогда пандавы, жаждавшие победы, стремительные в своих действиях, ринулись (против него) вместе с пехотинцами, слонами и всадниками — все с поднятым оружием. Желая достичь полного завершения битвы, они окружили Шакуни, обложив со всех сторон, и начали разить его разного рода оружием.

Увидев те (войска), подступавшие со всех сторон, твои (ратники) вместе с конницей, пехотинцами, слонами и колесницами ринулись на пандавов. Некоторые пехотинцы, отличавшиеся храбростью, лишенные оружия, поражали друг друга ногами и кулаками и затем падали (вместе, поверженные). Воины, сражавшиеся на колесницах, падали со своих колесниц, сражавшиеся же на слонах — со своих слонов, подобно тому как святые, преуспевшие (в благочестии), падают со своих небесных колесниц, когда их религиозные заслуги истощились.

Так, неистовствуя друг перед другом в великой битве, воины убивали отцов, братьев и друзей, а некоторые даже сыновей своих. Так происходила та битва, не знавшая границ нравственности, о превосходнейший из бхаратов, с применением огромного количества копий, мечей и стрел, являвшая собою чрезвычайно страшное (зрелище).

Так гласит глава двадцать вторая в Шальяпарве великой Махабхараты.