Глава 179

Бхишма сказал:

Тогда промолвил мне Рама, о потомок Бхараты, как бы смеясь: «Благодарение судьбе, что ты желаешь сражаться со мною в битве? Я пойду теперь же с тобой, о Кауравья, па Курукшетру! Я сделаю то, что ты сказал. Ступай же туда, о усмиритель врагов! Пусть твоя мать Джахнави, о Бхишма, увидит тебя мертвым на той (равнине), пронзенным сотпями моих стрел и ставшим пищей для стервятников, цапель и ворон. Пусть Богиня, которой прислуживают сиддхи и чараны, — та счастливейшая дочь Бхагиратхи в облике реки, которая породила тебя, зловредного и неистового, всегда жаждущего битвы, — пусть плачет сегодня, о царь, при виде тебя несчастного, убитого мною, хотя она, быть может, и не заслуживает такого зрелища! Приди, о Бхишма, пойдем со мною. Пусть сегодня же произойдет битва! Возьми с собою все, о Кауравья, колесницы и прочее (снаряжение для битвы), о бык из рода Бхараты!».

И когда Рама, тот покоритель вражеских городов, говорил так, я отвесил ему поклон головою, о царь, п сказал: «Да будет так!». Высказав все это, Рама затем отправился на Курукшетру, горя желанием сразиться. И я тоже, войдя в наш город, поведал обо всем Сатьявати. Затем, когда умилостивительные обряды (для моей победы) были совершены, я, получив благословение матери и побудив брахманов произнести пожелания благополучия, о блистающий величием, в благоприятный день взошел на сверкающую серебряную колесницу, в которую были впряжены кони белой масти. Каждая ее часть была искусно сработана, и отличалась она большими удобствами и была покрыта (с боков) тигровыми шкурами. Она была снабжена многими видами могучего оружия и оснащена всеми необходимыми принадлежностями.

Ею управлял возница, происходивший из столь же высокого рода и храбрый, о царь, сведущий в пауке о копях, хорошо обученный (в своем искусстве) и видевший много сражений. И сам я был облачен в красивый белый панцирь. И взяв в руки лук, тоже цвета белого, я отправился в путь, о лучший из рода Бхараты! И белый зонт поддерживался над моей головой. И опахала из буйволовых хвостов, тоже белого цвета, обвевали меня, о повелитель людей! Я был в белом одеянии и в белом тюрбане, и украшения на мне были тоже все белые.

И восславляемый (хвалебными гимнами), сулящими победу, я выехал из города, носящего имя слона, и направился к Курукшетре, долженствующей быть полем битвы, о бык из рода Бхараты!

И те кони, но быстроте равные мысли или ветру, понукаемые моим возницей, вскоре примчали меня, о царь, к месту великого сражения. И прибыв па равнину Курукшетры, я и Рама отважный, о царь, сразу же возгорели желанием показать друг перед другом доблесть свою в битве. Тут я остановился при виде величайшего подвижника Рамы и, взяв мою превосходнейшую раковину, громко затрубил в нее.

И тогда множество дваждырожденпых, о царь, и отшельники, имевшие свое жительство в лесу, также и Боги вместе с соймами мудрецов расположились там, чтобы посмотреть на дивное сражение. Небесные венки, дивные музыкальные инструменты и гряды облаков ежоминутно вырисовывались там.

И вот те отшельники все, сопровождавшие Бхаргаву, приготовились быть свидетелями битвы, окружив поле сражения. Но тут как раз, о царь, (явилась передо мпою) в собственном облике своем моя божественная мать, желающая блага всем существам, и сказала мне: «Что это ты собираешься делать? Подойдя к сыну Джамадагнн, о потомок рода Куру, я буду снова и снова упрашивать его: «Не сражайся с Бхимою, ибо он ученик твой!». Нет, о сын мой, не стремись так упорно, о царь земной, сражаться в бою с сыном Джамадагни, который является брахманом!».

Так она меня укоряла. «Ведь Рама,— (сказала она еще), — равный в своем могуществе самому Харе, был искоренителем рода кшатриев. Разве тебе, о сын мой, не известно об этом, раз ты хочешь сражаться с ним?».

И тогда в ответ я приветствовал Богиню и с почтительно сложенными ладонями поведал ей, о превосходнейший из рода Бхараты, обо всем, что произошло па сваямваре (дочери царя Кашп). (Я рассказал также) о том, о царь царей, как я раньше пытался умилостивить Раму, и о прежней страсти (старшей) дочери царя Каши. Затем мать моя, та великая, Богиня-река, приблизившись к Раме, стала ради меня упрашивать того мудреца из рода Бхригу. «Не сражайся с Бхишмою, ибо он ученик твой!» — такие слова она ему сказала. Но оп ответил ей, так просившей его: «Пойди и заставь отказаться Бхишму! Ведь он не исполняет желания моего! По этой причине я и пришел к нему!».

Санджая сказал:

Тогда Ганга из-за любви к сыну своему вернулась опять к Бхишме. Но оп, с глазами, возбужденными от гнева, не послушался ее слов. II в эту минуту появился (перед Бхишмой) справедливый душою, тот великий подвижник, первейший из рода Бхригу. И он, наилучший ил дваждырожденных, вызвал его на битву снова.

Так гласит глава сто семьдесят девятая в Удйогапарве великой Махабхараты.