Глава 36

Видура сказал:

В связи с этим приводят это старинное предание — беседу между сыном Атри и (божественными) садхьями, как мы слышали. Некогда Божества садхьи обратились с вопросом к премудрому и великому мудрецу, суровому в обете, когда тот странствовал под видом отшельника, живущего подаянием. «Мы, Боги, по прозвищу садхьи, о великий мудрец! Увидев тебя, мы не можем догадаться, (кто ты). Нам кажется, однако, что ты отличаешься самообладанием и разумом благодаря своей осведомленности в священном писании. Благоволи поэтому сказать нам великодушные слова, преисполненные мудрости.

Нищенствующий отшельник сказал:

О бессмертные, слышал я о таких обязанностях (человека), как самообладание, спокойствие и соблюдение истинного закона; развязывая все узлы в сердце, они должны приводить приятное и неприятное в зависимость от него самого. Терпящий оскорбления не должен оскорблять в ответ, ибо гнев того, кто молча переносит (клевету), сжигает клеветника, и первый обретает добродетельные заслуги последнего. Не следует быть хулителем, не следует презирать других. Не нужно быть вероломным по отношению к друзьям и не нужно общаться с низменными. Не следует быть высокомерным и низким в своих поступках. Следует избегать слов грубых и обидных. Ведь грубые слова обжигают чувствительные места у людей, кости, сердце и их жизненные истоки.

Поэтому тот, кто предан справедливости пусть избегает слов грубых и резких. Должно знать, что человек грубый, резкий и раздражительный в речи, который жалами своих слов уязвляет чувствительные места других, таит отраву на своих устах и приносит несчастье людям. Человек мудрый, — если его уязвит другой словесными стрелами, остро отточенными и пылающими как огонь или солнце, — хотя и испытывает боль, должен превозмогать ее (терпеливо), ибо он знает, что (обидчик) приумножает его собственные добродетельные заслуги. Если кто-либо прислуживает человеку добродетельному или нечестивому или если (прислуживает) отшельнику или же самому вору, то он попадает как раз под их влияние, подобно тому как одежда принимает ту же самую окраску (в какую оно окрашено).

Кто не вступает в спор и не побуждает вести спор других, кто, будучи уязвлен, сам не уязвляет в ответ и не допускает делать это других, кто не желает зла тому, кто сам хочет нанести обиду, — к нему сами Боги стремятся прийти. Говорят, что невысказанное лучше, нежели то, что высказано. Если все же необходимо сделать второе, то лучше говорить правду; если нужно высказать третье, то лучше говорить приятное; если же следует сказать четвертое, то лучше говорить то, что отвечает нравственному долгу.

Человек становится точно таким же, с какими он вступает в спор, каким он прислуживает и каким он сам хочет быть. Каждый освобождается от всех тех вещей, от каких он всякий раз воздерживается. Ибо благодаря воздержанию от всего он не будет испытывать даже ни малейших бедствий. Такой (человек) не бывает побежден и не стремится сам побеждать (других). Он никогда не враждует (ни с кем) и не причиняет вреда. Он равнодушен к порицаниям и восхвалению. Он не печалится и не радуется. Тот человек считается первейшим (среди других), который желает преуспеяния для всех и не помышляет никогда о невзгоде (для других), который правдоречив, мягок (в поведении) и обуздан (в своих чувствах). Тот человек считается средним, который не успокаивает (других), утверждая то, что неверно, который дает после-того, как обещал, который следит за тем, кто преуспел (в делах) и кто провинился.

Трудноруководимый, наносящий вред (другим), но не склонный наставлять (других), кто не способен устоять перед охватившим его гневом и неблагодарен, кто не может быть ничьим другом и злонамерен — это суть признаки дурного человека. Кто не верит в добро, (исходящее) от других, и сомневается даже в самом себе и кто отстраняет своих (подлинных) друзей — это тоже дурной человек. Тот, кто желает себе блага, должен услуживать высоконравственным, а в подходящее время — и безразличным, но никогда не должен услуживать низким. Ведь (человек порочный) приобретает богатство неправедное приложением усилий, постоянным напряжением, разумом и мужеством. Но он никогда не обретает доброй славы и не воспринимает благопристойного поведения, (которое отличало бы его принадлежность к одному из) высоких родов.

Дхритараштра сказал:

Боги, искушенные одинаково в вопросах закона и мирской пользы и широко осведомленные в науках, выказывают свое пристрастие к высоким родам. Я спрашиваю тебя, о Видура, о следующем: какие это (поколения), которые относятся к высшим родам?

Видура сказал:

Подвижничество, самообуздание, знание вед, жертвоприношения, нравственно чистые браки и постоянная раздача пищи — это семь добродетелей, (причисляя к ним и то), что все они хорошо соблюдаются. Те (поколения), у которых эти (добродетели) имеются, принадлежат к числу высших родов. У кого благонравное поведение и продолжение рода не нарушаются, кто безупречностью своих поступков блюдет закон, кто жаждет выдающейся славы в своем роду и кто отвращается от неправды, — те принадлежат к высоким родам.

Поколения высшие низводятся в положение низших родов благодаря отсутствию жертвоприношений, нечистым бракам, отвращению от вед и нарушениям закона. Поколения высшие низводятся в положение низших родов благодаря уничтожению имущества, принадлежащего богам, незаконному присвоению имущества, предназначенного брахманам, и обидам, которые наносятся брахманам. Поколения высшие низводятся в положение низших родов из-за пренебрежения и посрамления брахманов, о потомок Бхараты, и из-за похищения вкладов, (положенных другими).

Поколения, обладающие множеством людей, лошадей и скота, не считаются родовитыми, если в них не хватает благопристойного поведения. Но, (с другой стороны), поколения, которые не лишены благонравного поведения, хотя и располагают незначительным богатством, считаются родовитыми и достигают великой славы.

Да не будет в нашем роду никого, кто подстрекал бы к вражде или служил бы царю советником, ни того, кто похищал бы имущество других или изменял бы друзьям своим, ни нечестивца, ни лжеца и ни такого, кто вкушал бы пищу раньше, чем обслужит усопших предков, Богов и гостей. Кто у нас (в роду) готов убить брахмана или возненавидеть брахманов или не старается засевать пашни, тот не может входить в общение с нами. Солома (для ложа), земляной пол (для сидения), вода (для омовения ног и лица) и четвертое — правдивая и приятная речь — во всем этом в домах благочестивых (людей) не испытывается никогда недостатка.

Эти необходимые вещи для оказания гостеприимства, о царь премудрый, (всегда имеются наготове) у людей добродетельных, преданных благочестивым занятиям, и преподносятся с глубочайшим почтением. Как дерево сьяндана, о царь, хотя и топкое, способно выдержать тяжесть, какую другие деревья, (хотя и превосходящие его толщиной), не могут (выдержать), точно так же в состоянии перенести бремя забот те, кто принадлежит к высокому роду, но этого не могут сделать другие люди. Тот не друг, чьего гнева боятся или которому прислуживать приходится с опаской.

Но тот, к кому можно питать доверие, словно к родному отцу, тот подлинный друг. Остальные (виды дружбы) являются такими только по названию. Если кто-либо ведет себя как друг, хотя и не связан узами родства, тот подлинный друг, он — прибежище и опора. Человеку с непостоянным сердцем, или не прислуживающему старцам, или с беспокойным характером всегда будет затруднительно заключать дружбу.

Успехи (в делах) минуют человека с непостоянным сердцем и того, кто не обуздывает себя или кто оказался во власти своих чувств, подобно тому как лебеди оставляют высохшее озеро. Характер людей безнравственных подобен переменчивому облаку: они безо всякой причины гневаются и безо всяких оснований блаженствуют. Даже хищные птицы не прикасаются к трупам тех, кто, воспользовавшись гостеприимством друзей и получив от них выгоду, остается неблагодарным (к ним).

Всякий, есть ли у него богатство или нет, должен непременно стремиться (к приобретению) друзей. Нестремящийся к этому не может знать о достоинствах или тщеславии друзей. От печали гибнет красота, от печали гибнет сила, от печали слабеет понимание, печаль приводит к болезни. От печали томится тело, если (желания обладающего им) недостижимы, и от этого недруги его радуются. Поэтому не поддавайся печали!

Человек умирает и рождается снова, снова увядает человек и возрастает вновь, вновь просит человек и его просят также, снова печалится человек и о нем печалятся вновь. Счастье и несчастье, изобилие и нужда, прибыль и потеря, жизнь и смерть присущи всем в должной последовательности. Поэтому тот, кто тверд, не должен ни радоваться, ни печалиться. Шесть чувств (у человека) беспокойные. В соответствии с тем, где каждое из них находится, оттуда и утекает разум его, подобно тому как постепенно вытекает вода из сосуда через его отверстия.

Дхритараштра сказал:

Царь (Юдхиштхира), высокий и стройный, как пламя, был обманут мною/Он, конечно, уничтожит в битве моих глупых сыновей. Все это чревато постоянной опасностью, и ум мой в постоянной тревоге. Скажи мне, о премудрый, такие слова, которые могли бы рассеять опасения мои.

Видура сказал:

О безупречный, я вижу твое благополучие не в чем ином, кроме знания и подвижничества, не в чем ином, кроме обуздания чувств, не в чем ином, как полное отречение от стяжательства. Самопознанием рассеивается страх, подвижничеством достигается то, что (представляется) великим и важным, послушанием старшим — знание, раздачей подаяния приобретается спокойствие. Помышляющие достичь спасения, не прибегая к добродетельным заслугам, достигаемым через дары, или же к заслугам, приобретаемым через изучение вед, проводят жизнь, свободные от гнева и ненависти.

Счастье, достигаемое от правильного изучения, от искусно ведущегося сражения, от дела, хорошо выполняемого, и от подвижничества, которое совершается со всей суровостью, всегда возрастает в конце (их свершения). Те, кто в раздоре (со своими родственниками), никогда не обретают сна, если даже они пользуются хорошо устланным ложем. И не находят они, о царь, наслаждения среди женщин, и не восхваляют их ни панегиристы, ни суты. Те, кто в разладе (с близкими), не могут никогда соблюдать закон. Они не могут обрести и счастья в этом мире. Те, кто в разладе, не питают уважения к высоким достоинствам (человека); те, кто в разладе, не радуются миролюбию. То, что сказано для их же пользы, не нравится им. Благополучие и благосостояние нисколько не сопутствуют им.

Для тех, кто в разладе, о владыка людей, нет иного исхода, кроме гибели.

Как молоко может быть у коров, а подвижничество возможно у брахмана, как непостоянство возможно у женщин, так и боязнь возможна перед родственниками. Ведь узы родства — как бесчисленные нити одинаковой длины: хотя они постоянно натягиваются (при движении челнока), они способны благодаря своей многочисленности выдерживать большое напряжение. Такое сравнение относится к (таким родственникам), которые доброжелательны.

 (Иные) родственники, о Дхритараштра, все равно что поленья: будучи разъединены (одно от другого), они чадят дымом, а соединенные вместе, пылают огнем, о потомок Бхараты! Те, кто ведет себя воинственно среди брахманов, женщин, родственников и коров, отпадают от своего (родственного) ствола, подобно тому как (падает со стебля) созревший плод. Даже могучее и крепкое дерево, хорошо укоренившееся, но растущее одиноко, в состоянии сломить ветер вместе с его стволом и ветвями. А те деревья, которые растут вместе сплошною чащей, прочно укоренившись, способны выдерживать наиболее сильные ветры благодаря взаимной поддержке. Таким образом, человека одинокого, хотя и наделенного добродетелями, враги считают возможным (одолеть), подобно тому как ветер (в состоянии сломить) одиноко растущее дерево. Благодаря взаимной помощи и поддержке родственники растут вместе, как лотосы в озере. Никогда нельзя убивать брахманов, коров, женщин, детей и родственников, а также тех, чью пищу вкушают, и кто прибегает к покровительству.

Нет у человека, даже из числа богатых, никакого иного достоинства, кроме хорошего здоровья, — благо тебе, — ибо больные подобны мертвым! Гнев — это острая головная боль, не порожденная (какой-либо) болезнью; это горячий напиток, едкий и грубый, пагубный по своим последствиям. Его должны пить благочестивые, но не пьют его нечестивые. Испей же его, о великий царь, и успокойся! Мучимые болезнью не наслаждаются радостями жизни и не постигают они сути в назначении вещей.

Постоянно объятые горем, больные не помышляют о счастии через наслаждение богатством. Некогда, о царь, при виде Драупади, проигранной в игре в кости, я сказал тебе: «Останови Дурьйодхану. Мудрые избегают плутовства в игре в кости!». Но ты не последовал моему совету. То не сила, которая противопоставляется мягкости. (С другой стороны), сочетание (того и другого) есть справедливая политика, которую должно применять с большим усердием. Благополучие, основанное на жестокости, обречено на гибель. Оно же, основанное на мягкости и силе, переходит (невредимо) к сыновьям и внукам.

Пусть поэтому сыновья Дхритараштры проявляют заботу о пандавах, а сыновья Панду пусть радеют о твоих сыновьях! И пусть кауравы, о царь, имея одинаковых друзей и врагов, с едиными устремлениями в политике, живут вместе в счастии и преуспеянии! Ты сегодня являешься прибежищем кауравов. Ведь род Куру зависит от тебя, о потомок Аджамидхи! Прояви же заботу о детях Притхи, претерпевших мучения во время их жительства в лесу, оберегая этим, о братец мой, свою собственную славу! Примири же кауравов с сыновьями Панду. Да пе обнаружат враги твоих слабых мест! Все они, (сыны Панду), о Бог среди людей, преданы правде. Останови Дурьйодхану, о владыка людей!

Так гласит глава тридцать шестая в Удйогапарве великой Махабхараты.