VIII. Военные мифы

наряду с военной наукой (Dhanurveda) в Индии с давних времен существовала особая наука владения оружием (astravidya). Эта наука об оружии (astra) считалась сверхъестественным искусством.¹⁰⁹

По свидетельству различных памятников санскритской письменности, наука владения оружием — астравидья — постигалась длительным ее изучением и упорным трудом. В эпосе и пуранах говорится, что великие герои должны были изучать астравидью либо у учителя, либо у своего отца, либо ее должны были усваивать путем подвижничества, предаваясь аскетическим занятиям. А иногда (по мифологическим представлениям индийцев) искусство владения тем или иным оружием могло переходить к сыну по наследству от отца, как например в Рамаяне в случае с Кушей и Лавой (двумя сыновьями Рамы).¹¹⁰

В Адипарве Махабхараты (121.21—22) рассказывается о том, что по просьбе брахмана Дроны Парашурама, сын Джамадагни, отдал ему все свое оружие и передал навыки военной науки. Дрона обращается к нему со словами: «„Благоволи же, о Бхаргава, отдать мне все без исключения виды оружия вместе с заклинаниями и тайнами их применения". Сказав „да будет так", Бхаргава (Парашурама) отдал тогда ему без исключения все оружие и военную науку вместе с ее тайнами и законами».¹¹¹ В другом месте Адипарвы (71.44—51) упоминается, о том, что наставник демонов-асуров Шукра Ушанас передал своему ученику Каче науку оживления — сандживани — одним лишь пожеланием, выраженным словами. Однажды Качу поймали асуры и убили его. Сожженный ими и превращенный в порошок, Кача затем был подан Ушанасу вместе с вином, которое он выпил. Качу мог оживить только Ушанас, владевший наукой оживления, но выйти из чрева Ушанаса можно было, только распоров его живот, т. е. причинив ему смерть. И Ушанас дарует свою науку Каче с такими словами: «Получай сегодня эту науку оживления, если только ты не Индра в образе Качи. Никто другой не может возвратиться снова живым из моего живота, за исключением брахмана, поэтому получай (мою) науку. Став (моим) сыном и ты, о сын, призванный к жизни, когда выйдешь из моего тела, оживи меня. Получив от учителя науку, ты, обладая ею, прояви справедливую заботу (обо мне)».¹¹²

В известном сказании о Нале (Nalopakhyanam, XX.27—30) царь Ритупарн и Наль в образе возницы Вагуки обмениваются своим искусством. Ритупарн отдает Налю свое искусство в науке счета и

игры в кости, а Наль взамен — свое знание коней и искусство править конями.¹¹³

В прямом соответствии с астравидьей, или сверхъестественной наукой владения оружием, в эпосе часто упоминаются и различные виды божественного, или небесного, оружия (divyastra). Главнейшие из них — агнея (agneya), айндра (aindra) и ваявья (vayavya), которые будто бы находились соответственно под покровительством богов: Агни — бога огня, Индры — бога грозы и грома и Ваю —бога ветра (М. IV, Virataparva, 53, 48). Имеются упоминания и о других видах мифического оружия: праджапатья (prajapatya), каубера (kaubera), варуна (varuna) и ямья (уатуа), которые также находились под покровительством богов: Праджапати — владыки созданий, Куберы— бога богатства, Варуны — владыки вод и Ямы—бога смерти (IV.59.21). Упоминаются еще оружие раудра, принадлежавшее Рудре, оружие ваджра и другие, принадлежавшие Шакре или Индре (IV.56.14).

Из них наиболее распространенным в Махабхарате является оружие агнея. По-видимому, оно представляло собой вид зажигательного оружия, ибо его действие, согласно эпосу, всегда вызывало пожары. Кроме того, было известно еще мифическое оружие—саммохана (sam-mohana)—«приводящее в замешательство» или «сбивающее с толку». Это оружие применил Арджуна, когда отвоевывал от кауравов скот, похищенный ими у царя Вираты. В результате его применения все воины были повергнуты в смятение (IV.61.8—11). Это оружие, когда выпускалось, производило страшный шум, наводивший суеверный ужас на воинов подобно раковине девадатте Арджуны, от трубного звука которой даже кони его падали на колени, а у врагов от содрагания поднимались волоски на теле (IV.41.7—8; 61.10—11).

В Агнипуране (главы 134—135) содержатся магические заклинания для достижения победы в войне и покорения миров, а в Парашурама-пратапе заключены многочисленные мантры и янтры (магические формулы) и мистические заклинания, заимствованные из тантрических произведений.¹¹⁴ Остается до сих пор не объясненным, передала ли Дханурведа, часто упоминаемая в эпосе, науку об оружии (astravidya) в письменной форме. Однако, вероятнее всего, эта наука в свое время была до тонкости усовершенствована и играла важную роль в овладении искусством оружия как основным средством победы над врагом. Этим, по-видимому, объясняется то, что с течением веков ей была придана мистическая оболочка, постигший же эту науку считался

обладателем сверхъестественных сил. Если бы Арджуна, главный герой Махабхараты, не изучил у своего отца — бога Индры (и у других богов) различных видов божественного оружия и не овладел тайнами их применения, то победа его, а вместе и войск пандавов, не была бы обеспечена. Но то, что в эпосе в мифологизированной форме представлялось сверхъестественным, на самом деле свидетельствует о той исключительной роли науки, равно и искусства владения оружием, что всегда было залогом успеха всякого дела. Это одна из отличительных черт всей индийской культуры.

Вопросы, затронутые в настоящей статье, никоим образом не исчерпывают, конечно, проблему военного искусства и состояния вооруженных сил древней Индии. Автор не ставил перед собой такой задачи, тем более что освещение этих вопросов в древнеиндийском эпосе носит зачастую гиперболический, утрированный характер и тесно переплетается с чисто мифологическими, сказочными элементами.

Вместе с тем, как видно из вышеизложенного, все эти напластования не заслоняют многие фактические данные, которые могут быть использованы для характеристики вооруженных сил и военной доктрины этого периода истории Индии. Наша задача заключалась в том, чтобы привлечь к этим источникам внимание будущих исследователей.