Прана Валлабха: я увидел, что за прошедший год преданные духовно выросли, отношения с Джаянандой стали еще крепче, я помогал ему соорудить сцену и сразу обратил внимание на то, насколько он умело все делает. Мне хотелось общаться с такими преданными, как он. всю ночь мы проводили у колесниц, охраняя их и готовя к фестивалю. Джаянанда проявлял огромную любовь к каждому, кто вызывался помочь. Если кому-то из преданныхчто-нибудь было нужно, он старался это достать, чтобы все были довольны и счастливы. «Вы сегодня прочитали свои круги, прабху? Вы принимали прасад? вот, пожалуйста, примите, вам нужно хорошо питаться».

Джагад Гуру дас: Джаянанде нужны были сторожа, чтобы охранять ночью колесницы. Сам он спал на асфальте под колесами. Его метод проповеди состоял в следующем: «Для всех, кто будет охранять колесницы, обеспечено бесконечное количество горячей халавы». Сначала я колебался, но когда услышал о бесконечном количестве халавы, я сразу согласился. Это произвело на меня большое впечатление: я буду стеречь колесницы и кушать халаву. Он нашел пять или шесть человек и оставил нас охранять колесницы Ратха-ятры, снабдив большим ведром халавы, как и обещал. Он был как отец.

Джаянанда вовлекает в служение даже людей с улицы. Кто-то может просто остановиться посмотреть, как работают преданные, и Джаянанда тут же подходит к ним и обращается, как к старым друзьям: «Эй, идите сюда. Нам нужна ваша помощь». Он занимает служением каждого, не думая: «Этот слишком грязный», или: «Это — бомж». Он в каждом видит духовную душу, которая страдает из-за того, что забыла о Кришне.

Шачидеви: я была пуджари в Сан-Франциско и часто готовила на кухне. Я помню, как Джаянанда приходил, чтобы приготовить ладду для раздачи торговцам на рынке, которые бесплатно снабжали нас овощами и цветами. Первое, что мне вспоминается, — это то, что он пел и выглядел очень счастливым. С ним всегда было весело. После того, как он заканчивал готовить, он очень тщательно убирал это место. Будучи пуджари, я всегда обращала особое внимание на чистоту. Он не только убирал за собой, но также мыл раковину и пол, т.е. он делал гораздо больше, чем от него требовалось. Мне сразу пришло на ум высказывание, что брахман всегда оставляет место более чистым, чем оно было до его прихода. Он всегда был олицетворением брахманического поведения. Это был один из святых в нашем Движении, во многих отношениях он был похож на Вишнуджану.

СОТНИ преданных съезжаются в Нью-Двараку, чтобы несколько дней пообщаться с местными преданными перед Ратха-ятрой в Сан-Франциско. Когда утром они ходили взад-вперед перед шафраново-розовым храмом, повторяя джапу, им сообщают удивительную новость: Прабхупада прибудет на Ратха-ятру прямо из Москвы, где он проповедовал профессору Котовскому из Академии наук СССР.

А тем временем Вишнуджана с преданными из Остина пересекал пустыню Мохаве. Они ехали всю ночь, чтобы избежать дневного палящего солнца. Уже на рассвете они выезжают на автостраду Санта-Моника. Когда они сворачивают на Венецианский бульвар, Махарадж просит Двиджахари остановиться у обочины. Перед выездом из Остина Вишнуджана попросил Санкаршану сделать флаг Ханумана, используя в качестве образца рисунок Джамбавана из книги «Кришна». В день отъезда Вишнуджана Махарадж водрузил флаг над «Лендровером», как над колесницей Арджуны. Теперь он просит Шри Галима и Шубхананду вновь установить флаг, чтобы торжественно въехать в Нью-Двараку — всемирную штаб-квартиру ИСККОН.

Когда Двиджахари свернул на Ватсека авеню, остинские бхакты увидели, что вся улица заполнена преданными. Все они одеты в дхоти и сари. Двиджахари медленно едет мимо храма, пытаясь найти место для парковки, и взоры всех преданных устремлены на флаг Ханумана, развевающийся на ветру. Вишнуджана Махарадж широко улыбается из окна «Лендровера», приветствуя всех, с кем встречался взглядом: «Харибол».

По храму мгновенно разносится весть: «Приехал Вишнуджана Свами!» После года отсутствия он снова в Лос-Анджелесе. За это время произошло много событий. Он принял саннъясу и отправился на Восточное побережье. Затем был позор Нового Вриндавана и изгнание четырех сапнъяси. Теперь он вновь в Ныо-Двараке, и все плохое забыто. Его слава только возросла.

Шридахара дас: Впервые я увидел Вишнуджану Свами в окне «Лендровера». Я помню этот момент: «вот он!» я слышал записи его пения в Гейнсвилле, когда там был Гаргамуни. У него были кассеты с записями Вишнуджаны и он сказал мне: «Этот преданный, Вишнуджана Свами, один из лучших певцов», я слушал, как он поет утреннюю мелодию, словно зачарованный, я подумал: «Мне бы очень хотелось встретиться с этим человеком».

Мне было всего семнадцать, но увидев плакат Ратха-ятры, которые разослали по храмам, я решил добираться из Нового Вриндавана автостопом. Фестиваль должен был пройти в Сан-Франциско, вХейт-

Ъшбери, — месте мира, люб вы, балдеющих хиппи ы т.п. я никогда там не был и потому, даже не спросив разрешения, отправился в путь.

Вишнуджана приехал с группой брахмачари. Он был высоким, привлекательным человеком, и довольно мускулистым; он, воистину, был харизматичной личностью, у него были замечательные отношения с преданными, приехавшими вместе с ним. Шикха у него была большой и занимала большую часть головы, как у последователей Рамануджи. И у него были вьющиеся волосы.

Неожиданно раздается звук раковины, и все бросаются в храм на приветствие Божеств.

В течение дня поступают новые известия о Прабхупаде. Он на один день остановится в Париже и будет в Лос-Анджелесе завтра вечером. Переночевав, он рано утром вылетит в Сан-Франциско на Ратха-ятру. Храмовые лидеры советуют преданным не дожидаться Прабхупаду в Лос-Анджелесе; в противном случае они могут вообще не попасть на Ратха-ятру. Лучше всего побыстрее ехать в Сан-Франциско и подготовить там Шриле Прабхупаде торжественный прием. Через несколько часов Нью-Дварака опустела — все уехали в Сан-Франциско.

Весть о скором прибытии Прабхупады приводит преданных в состояние радостного возбуждения. Когда новость доходит до Джаянанды, работающего над постройкой колесниц, его охватывает такой восторг, что он тут же хватает мридангу и начинает киртан.

Последние приготовления перед прибытием Прабхупады. На протяжении всей ночи преданные режут овощи, но никто не жалуется, потому что Джаянанда не спит уже несколько дней. Он постоянно привозит в храм большие пожертвования фруктов и овощей, которые дают ему его друзья с продуктового рынка. У него с ними такие замечательные отношения, что они предлагают ему свой товар бесплатно: «Вот, смотри, к концу дня это уже невозможно будет продать, так что можешь забрать. Будем считать, что мы это списали».

Как только у него появляется немного свободного времени, Джаянанда готовит что-то особенное, чтобы угостить торговцев в благодарность за их служение Господу Джаганнатхе. Таким образом, храму в Сан-Франциско удается организовать фестиваль Ратха-ятры практически полностью за счет пожертвований.

Траи дас: мы спали на полу в коридоре у главного входа в храм, я помню, что Джаянанда приходил около полуночи, ложился и уже через три часа вскакивал, я был настолько утомлен, что даже мысль о том, что нужно вставать, доставляла мне беспокойство, но Джаянанда был невероятно силен и всегда полон энтузиазма; он никогда не находился на уровне ума. я же постоянно пребывал на умственном уровне, размышляя, что мне делать и как делать, в то время как он был готов с энтузиазмом выполнять любое служение, без колебаний и без ложного эго.

Карандхара: с каждым годом масштабы фестиваля увеличивались и требовалось все больше усилий и все больше затрат. Соответственно, возрастала и роль Джаянанды. я приехал из Лос-Анджелеса в качестве гостя, и поэтому от меня не требовалось ничего особенного, но по опыту своего прежнего общения с Джаянандой я знал, что было бы здорово позаниматься каким-нибудь служением вместе с ним. И было не важно, чем именно, — съездить к Банановому королю Луи за пожертвованиями или проехаться по докам в поисках веревки. Джаянанда был всегда счастлив, если ему выпадала возможность совершить какое-то небольшое, но очень нужное служение. И он построил свою жизнь так, что у него всегда было множество таких дел, с самого утра и до позднего вечера. Он был полностью занят.