Бхакти Викаша Свами - Рамайана - Страница 102

в лук.

Когда Лакшман обезглавил колесничего Индраджита, ракшасу пришлось самому управлять колесницей. Это было на руку Лакшману, и вскоре Индраджит начал терять силы. Четыре обезьяны прыгнули на коней Индраджита и разорвали их в клочья острыми зубами и когтями. Затем они вдребезги разбили его колесницу. Индраджит был вынужден спрыгнуть на землю.

В кромешной тьме Лакшман стал все ближе подбираться к противнику. Приказав ракшасам сдерживать натиск обезьян, Индраджит отправился на Ланку за новой колесницей. Скоро он вернулся и начал с новой силой безжалостно уничтожать обезьян. Обезьяны бросились искать прибежища у Лакшмана. Царевич сломал лук ракшаса и пятью стрелами пронзил его грудь. После этого Индраджит взял новый лук, но Лакшман без труда разбивал в щепки все его стрелы.

Ранив Индраджита, Лакшман стал пронзать каждого ракшаса двумя стрелами. Сын Раваны ответил градом стрел, но Лакшман вновь обезглавил его колесничего и ранил его коней. Видя, что все его стрелы отскакивают от доспехов Лакшмана, ракшас стал стрелять ему в голову. Несмотря на многочисленные раны, Лакшман поразил Индраджита пятью стрелами в голову.

Когда Индраджит пронзил голову Вибхишаны тремя стрелами, тот бросился на него в порыве гнева, размахивая палицей. Вибхишана убил коней Индраджита, после чего царевич спрыгнул с колесницы и метнул в своего дядю копье.

Тут вмешался Лакшман и вдребезги разбил копье Своими стрелами. Когда Вибхишана поразил Индраджита пятью стрелами в грудь, сын Раваны вложил в лук страшную стрелу Ямы. Видя, что Вибхишане угрожает опасность, Лакшман взял стрелу, дарованную Ему Куверой.

Когда стрелы столкнулись в воздухе, яркая вспышка осветила ночное небо. Раздался оглушительный взрыв, посыпались искры, повалил дым.

После этого Лакшман выпустил оружие Варуны, но Индраджит уничтожил его стрелой Рудры. Перейдя в наступление, Индраджит выпустил стрелу Агни, но Лакшман нейтрализовал ее оружием Сурьи. Стрела асура, выпущенная Индраджитом, тут же превратилась в бесчисленные мечи, палицы, чакры и топоры. Однако Лакшман нейтрализовал ее оружием Рудры.

Индраджит начал терять самообладание. Тогда Лакшман взял стрелу Индры. Вложив могущественную стрелу в лук и натянув тетиву, Он молвил: «О повелитель райского царства, если Рама, действительно, Верховный Господь, прибежище истины и добродетели, пусть эта стрела уничтожит сына Раваны».

Сверкающая стрела стремительно пронеслась и отрубила Индраджиту голову. Ракшас, бывший основным препятствием для армии обезьян, пал. Охваченные паникой ракшасы стали разбегаться в разные стороны, а обезьяны запрыгали, крича от радости. Полубоги и небесные мудрецы начали восторженно превозносить доблесть Лакшмана. Небожители осыпали Его цветами, а обезьяны били хвостом по земле, крича «Джая Рама! Джая Лакшман!»

Обессиленный и тяжело раненый Лакшман предстал перед Рамой, опираясь на Вибхишану и Ханумана. Рама с огромным удовольствием выслушал рассказ Вибхишаны о том, как был повержен Индраджит. Поздравив Лакшмана с победой и вдохнув аромат Его волос, Рама сказал: «Индраджит был правой рукой Раваны. Теперь, когда он мертв, царь ракшасов будет вынужден сам вступить в бой».

Сильная боль от многочисленных ран мучила Лакшмана. Рама приказал Сушене позаботиться о Нем, а также обо всех раненых обезьянах. Сушена дал царевичу целебной травы. Вдохнув ее аромат, Лакшман с удивлением обнаружил, что боль прошла, а раны зажили.

Когда министры Раваны сообщили ему о том, как Лакшман с помощью Вибхишаны убил Индраджита, царь ракшасов лишился чувств. Придя в себя, он стал сокрушаться о смерти любимого сына и наследника. Вне себя от гнева, Равана объявил, что отомстит за смерть Индраджита, убив Ситу. При этом лицо его было таким страшным, что ракшасы затрепетали от ужаса.

Равана приказал принести ему непробиваемые доспехи, а также лук и стрелы, дарованные ему Господом Брахмой. «Сейчас я сделаю то, что подстроил Индраджит, стремясь причинить боль врагу», - сказал он. Обнажив меч, Равана бросился в ашоковую рощу. За ним последовала Мандодари и некоторые советники. Хотя они пытались остановить его, царь ракшасов был непреклонен. Вскоре он предстал перед испуганной Ситой.

Когда Равана стал размахивать мечом, Сита поняла, что он хочет ее убить. «Что случилось? - думала она. - Почему царь ракшасов хочет меня убить? Ведь отпущенные двенадцать месяцев еще не истекли? Возможно, он потерял всякую надежду на то, что я стану его женой? Быть может, из-за того что Рама и Лакшман побеждают, им овладело отчаяние? Нужно было послушать Ханумана и позволить ему отнести себя к Раме. Тогда я не оказалась бы в этом ужасном положении».

Из сострадания к убитой горем Сите, Супаршва, один из министров Раваны, сказал: «Мой господин, ты изучил все Веды и совершал суровые аскезы. Неужели у тебя поднимется рука на эту беззащитную женщину? Не убивай ее. Лучше извергни свой гнев на врага. Сегодня четырнадцатый день убывающей луны. Завтра, когда покажется новая луна, выступи против Рамы и армии обезьян. Победа будет за тобой. Сокрушив Раму, ты вдоволь насладишься Ситой. Зачем лишать себя такой возможности? Ведь ты так сильно хотел этого».

Последовав угодливому совету, Равана решил не убивать Ситу и вернулся во дворец. Уныло восседая на троне, все еще скорбя о сыне, он сказал: «Приказываю всем оставшимся в живых ракшасам напасть на Раму. Если им не удастся сокрушить Его, завтра я сам вступлю с Ним в бой».

Перед самым рассветом ракшасы вышли