VedaTextВойти Добавить текст
вряд ли хотел подвергать себя опасности и порочить свою многолетнюю репутацию музейного собирателя. В любом случае, музейные специалисты настаивали, что Пароди оставлял все предметы человеческого производства на месте открытия, так что их можно было сфотографировать, осмотреть, и эксперты могли извлечь их. Эта процедура лучше той, которую используют ученые, сделавшие много известных открытий, которые используются для подтверждения принимаемого сейчас сценария человеческой эволюции. Например, большинство открытий человека прямоходящего, о которых сообщил фон Кенигсвальд на Яве, были сделаны местными собирателями, которые, в отличие от Пароди, не оставляли окаменелости in situ, но посылали их в корзинах фон Кенигсвальду, а он часто находился далеко от мест открытия. Более того, известная Венера Виллендорфа, неолитическая статуя из Европы, была найдена дорожным рабочим. Очевидно, что если использовать чрезвычайный скептизм Бомэна, то можно подозревать в подлоге почти все палеонтропологические открытия.
По иронии судьбы сам Бомэн предъявил (даже для скептиков) очень убедительное доказательство присутствия в Аргентине 3 миллиона лет назад людей производителей орудий. Даже если кто-то, желая поспорить, признает, что первый болас, открытый во время поездки Бомэна в Мирамар, был помещен в землю собирателем Пароди, а сам Бомэн стал инициатором этих открытий. Важно отметить, что они были совершенно скрыты от взгляда, и Пароди даже не намекал на их существования.
В целом, как оказалось впоследствии, Боуль, Ромеро и Бомэн предложили мало аргументов, чтобы дискредитировать открытия Карлоса Амегино и других исследователей на стоянке Мирамар. Фактически, Бомэн предъявил прекрасное доказательство существования в плиоцене производителей боласов.
Другие боласы и подобные предметы.
Боласы из Мирамара важны тем, что они указывают на существование в Южной Америке в плиоцене человека с высоким уровнем развития культуры, и, возможно, даже раньше. Сходные орудия найдены в Африке и в Европе в плиоценовых формациях.
В 1926 году Джон Банстер, один из ассистентов Д.Рейда Мойра, нашел один особенно интересный предмет (рисунок 5.3). Банстер нашел его под плиоценовой Красной Скалой в Брамфорде, около Ипсвича (Англия).
Мойр не исследовал этот объект с особой тщательностью. Но 3 года спустя предмет привлек внимание Генри Брейля. Он писал: «Когда я был в Ипсвиче с моим другом Д.Рейдом Мойром, и мы вместе изучали рисунки предметов, найденных в основании Красной Скалы в Брэмфорде, Д.Рэйд Мойр показал мне необычный яйцеобразный предмет, который извлекли из-за его необычной формы. Уже с первого взгляда мне показалось, что на нем есть искусственные бороздки и грани, и поэтому я более детально исследовал его через увеличительные стекла, которые используют минерологи (рисунок 5.4). Этот осмотр показал, что мое первое впечатление было совершенно правильным и что форму этому объекту придала рука человека». Брейль сравнил этот предмет с «метательными камнями из Новой Каледонии». Согласно Мойру, с Брейлем согласилось еще несколько археологов. Метательные камни и каменные шары представляют такой уровень технологической обработки, который всегда сопутствует современному человеку резумному. Можно вспомнить, что в детритовом пласте под Красной Скалой содержатся окаменелости и осадочные породы из плейстоценовых поверхностей, возраст которых варьируется от плиоцена до эоцена. Поэтому брамфордскому метательному камню может быть где-то 2-55 миллионов лет.
В 1956 году Г.Х.Р.фон Кенигсвальд описал несколько артефактов из нижних уровней Олдувайкого ущелья в Танзании (Африка). Среди них было «множество камней, которые были оббиты до грубой сферической формы.» Фон Кенигсвальд писал: «Считается, что это чрезвычайно примитивная форма метательных шаров. Каменные шары этого типа, известные как боласы, до сих пор используют местные охотники в Южной Америке. Их зашивают в кожанную сумочку и привязывают 2-3 шара к длинной веревке. Охотник держит один шар в руке, а другим, или другими, размахивает несколько раз вокруг головы, а затем отпускает.» Если предмет, о котором сообщил Кенигсвальд, использовался точно так же, как и боласы в Южной Америке, то это подразумевает, что их производители могли обрабатывать не только камни, но также и кожу.
Однако все это становится проблематично, если учесть, что пачке I в Олдувае, где найдены каменные шары, 1.7-2.0 миллиона лет. Согласно общепринятым взглядам на человеческую эволюцию, в то время существовали лишь австралопитеки и Homo habilis. В настоящее время нет никаких определенных свидетельств, что австралопитеки использовали орудия, и в целом считается, что Homo habilis не мог использовать такой высокий уровень развития технологии, какой нужен для изготовления каменных шаров, если эти предметы действительно являются таковыми.
Опять мы сталкиваемся с ситуацией, которая порождает очевидное, но запрещенное предположение: возможно, что в Олдувае в самом начале плейстоцена жили существа со способностями современных людей.
Те, кто считает это предположение невероятным, несомненно ответят, что для подтверждения этого заключения нельзя предъявить никаких окаменелостей. В понятиях того, что сейчас понимается под свидетельством, это конечно же так. Но если мы несколько расширим наши представления, то столкнемся с реновским скелетом современного человека, найденного в верхней пачке II того же Олдувайского ущелья. А недалеко от туда, в Канаме, Льюис Лики нашел в раннеплейстоценовых осаждениях челюсть современного человека, как это заключила комиссия ученых. Возраст челюсти равен возрасту пачки I. Совсем недавно в Восточной Африке, в раннеплейстоценовых контекстах были найдены бедренные кости, кости походили на человеческие. Взятые в отдельности, эти бедренные кости сначала приписывались
