VedaTextВойти Добавить текст
Он сказал, что его работа закончилась, и он желает нам всего хорошего, после того как он передаст документы в суд. Я спросил, сколько нам могут дать? Он сказал, что не знает, но точно не больше трех лет, так как дело чистое, мы проведем в заключении два-три года. Я приготовился к самому худшему, но надеялся на лучшее.
Через неделю нам на подпись принесли новые бумаги, где была указана дата суда. Утром нас всех запихнули в грузовик, где мы на некоторое время снова могли быть вместе. Через полчаса мы прибыли к зданию суда. У нас с собой были некоторые вещи из тюрьмы. Как только открыли двери грузовика, мы увидели Прана и других, ожидающих нас. Нам сказали передать свои вещи нашим друзьям. Они поймали их вместе с нашими письмами и убежали.
Началось заседание. Мне было грустно видеть там мать и брата. Они смотрели в пол, мать плакала, постоянно теребя в руках платок. Здесь были мать и сестра Адвайты, родственники Шачисуты отказались прийти в суд.
Мать Дамаянти первая начала жаловаться судье перед началом процесса. Она сказала , что её дочь стала сумасшедшей из-за проповеди и книг Шрилы Прабхупады. Мы узнали, что Дамаянти арестовали месяц назад и поместили в психиатрическую больницу. Еще один интересный момент был, когда один мужчина сорока лет, начал жаловаться на Адвайту, так он заставил его купить книгу, после прочтения которой и повторения джапы, он стал сумасшедшим.
В перерыве мы громко пели Харе Кришна, так что слышно было даже снаружи. Затем мой брат пришел и сказал, что он поговорил с судьей, и тот сказал, что если мы признаем свою вину, то нас отпустят домой через два месяца, это была одна третья часть срока, который они планировали дать нам. Я сказал, что это невозможно, и он ушел расстроенный. Моя мать продолжала плакать, спрашивая, как у меня дела в тюрьме? Она хотела обнять меня, но полиция не разрешила. Она выглядела несчастной, смущенной под напором ложной информации полиции и КГБ.
Через три дня суд закончился. Для другой группы преданных, суд длился более сорока дней, но не смог признать их вины. В итоге, после того как всё это время их продержали в психиатрической больнице, их отпустили. Но нашу группу, по каким-то причинам не освободили. На третий день, нам объявили два года колонии, мне и Шачисуте, и три года в трудовой колонии – Адвайте. Так как он был арестован дважды до этого за другие преступления – ему дали больший срок.
С этого момента мы начали отсчитывать наше время, делая пометки в нашем маленьком календарике. Каждая отметка приближала нас на один день к свободе. Прошло семь месяцев после нашего ареста в Ереване, и это означало, что нам еще ожидать семнадцать месяцев. После соблюдения судебных формальностей, заключенных обычно размещали в разных камерах. Я попрощался со своими старыми друзьями, взял свой матрас и вещи и пошел за полицейским в комнату, где сидели осужденные в ожидании отправки в колонию, в которой они проведут остаток своего срока. Некоторые были с моей камеры, но другие были незнакомыми, они стали задавать вопросы о сознании Кришны.
Двумя днями позже, за мной пришел охранник, и сказал следовать за ним. Пока мы шли по коридору, он спросил, знаю ли я, куда он меня ведет. Я сказал, что не имею представления, но не ожидаю ничего хорошего. Он сказал, что начальник КГБ пришел встретиться со мной, что было очень необычно. Он сказал, что никогда не видел, чтобы он лично приходил в тюрьму, и то, что он пришел, чтобы встретится со мной, на это должны быть особые обстоятельства. Мы зашли в комнату, охранник предложил мне стул и с разрешения человека из КГБ покинул комнату.
Он смотрел на меня несколько минут и, наконец, произнес: «Как дела, Гагик?»
«Очень, хорошо, сэр».
«Ты знаешь меня?»
«Нет, сэр, и не хотел бы».
«Почему ты так говоришь?»
«Я знал многих, таких как вы, и не вижу никакой пользы от такого знакомиться».
«Нет, я не из тех, кого ты видел ранее».
«Тогда кто вы, и что вы хотите от меня? Что я могу сделать для вас?»
«Я - глава армянского КГБ», - сказал он, представившись, - «и я пришел специально для разговора с тобой. Мои люди разговаривали с твоими родителями, и они согласились с нашим решением. Я бы хотел поделиться этим и узнать, что ты об этом думаешь».
Затем он передал мне бумаги. «Это важно. Пожалуйста, прочитай, и скажи, что ты думаешь. Если тебе понравится, подпиши, в этом случае, я лично обещаю, что через месяц ты скажешь до свиданья этому темному месту и отправишься домой. Но если ты откажешься подписать…, тогда, мой дорогой, мы пошлем тебя в Сибирь, к белым медведям, где ты умрёшь от голода. Я обещаю это тебе на 100%!»
Я взял бумаги и стал читать их. Там была одна ложь про ИССКОН, про Шрилу Прабхупаду, и Харикешу Свами. Она начиналась с того, что плохой случай свел меня с преданными, и это движение принесло мне много проблем. Там
