Прабхупада - его жизнь и наследие - Страница 158

качества, необходимые переводчику вайшнавской литературы, написанной на санскрите. Прежде всего он должен быть осознавшей себя личностью.

— Иначе, если переводить буквально, ничего не выйдет. Мои комментарии нравятся людям потому, что основаны на практическом опыте. Тот, кто не осознал себя, никогда не добьется этого

Шрила Прабхупада уже продиктовал Тамала-Кришне Госвами основные пункты своего завещания. Джи-би-си должен стать высшим руководящим органом ИСККОН. Каждым владением ИСККОН будут управлять три попечителя, которых назначит Джи-би-си. Джи-би-си предстояло подготовить детальный проект завещания и оформить его у юриста.

Составляя завещание, Шрила Прабхупада хотел защитить свой ИСККОН. Он говорил, что у преданного нет ни капли корысти — он все делает только для Кришны. Однако, сохраняя свою чистоту, он не должен быть наивным. ИСККОН — разветвленная, растущая организация со своей собственностью и капиталами, которые должны полностью использоваться для служения Кришне. Шрила Прабхупада призвал членов Джи-би-си не терять бдительности.

Стало совершенно ясно: приближается день, когда детям Прабхупады придется повзрослеть и взять на себя руководство и управление созданным им Обществом, самим защищать его и расширять его границы. Может быть, эта встреча была для них последней возможностью учиться непосредственно у Прабхупады и быть рядом с ним, повторяя святые имена, последней возможностью пообещать ему полностью посвятить себя исполнению его желаний, связанных с будущим ИСККОН.

Через несколько дней окончательный вариант завещания был заверен у нотариуса. Члены Джи-би-си, каждого из которых ждали неотложные административные дела в своей зоне, чувствовали, что пора возвращаться домой. Когда некоторые из них выразили желание вернуться и продолжить прерванную деятельность, Прабхупада согласился с этим. Пробыв вместе неделю, они стали один за другим разъезжаться. В течение следующей недели почти все члены Джи-би-си уехали из Вриндавана, и Шрила Прабхупада остался там со своей небольшой свитой. Преданные из храма Кришны-Баларамы круглосуточно вели киртан.

*  *  *

В июне во Вриндаване стояла обычная для этого времени погода. Небо, раньше ярко-голубое, с приближением сезона дождей подернулось дымкой. С полудня до четырех часов дня земля так накалялась, что по ней невозможно было ходить босиком, и жители Вриндавана сидели дома, а делами занимались только утром или под вечер. Днем невозможно было даже есть, так как от жары пропадал аппетит. Ямуна обмелела, и ее ставшая горячей вода больше не приносила облегчения. Коровы ходили тощие, так как вся трава выгорела, и им нечего было есть. Налетавшие временами горячие сухие ветры подымали над Вриндаваном тучи пыли. Мухи и комары дохли прямо на лету. Одной из немногих прелестей этого лета был аромат цветов бенгальской айвы, которая обвивала ограду садика Прабхупады и, несмотря на палящий зной, продолжала цвести.

В начале июня появилась некоторая надежда на то, что Шрила Прабхупада все-таки выздоровеет. Он попросил возобновить утренние поездки на автомобиле. Когда его снесли вниз к машине, он сказал: «Скоро я смогу спускаться сам». Приехал его старый друг из Аллахабада, доктор Гхош, который поставил диагноз Прабхупаде: беспокойство за преданных, членов Движения сознания Кришны. Доктор велел Шриле Прабхупаде регулярно измерять давление, прописал ему множество лекарств и назначил специальные процедуры. Шрила Прабхупада согласился с его диагнозом, но предписания выполнять не стал. Он чувствовал себя лучше после массажа, который делали ему слуги. Если так пойдет дальше, говорил Прабхупада, то через месяц-полтора он сможет поправиться. Но он всегда подчеркивал: «Я не уеду из Вриндавана до тех пор, пока полностью не выздоровею».

* * *

В июле во Вриндаване начался сезон дождей. Уже в начале месяца на небе стали скапливаться тучи, а к середине июля дожди лили каждый день. Воздух был напоен ароматом цветов дерева кадамба, а после дождя к нему примешивался горьковатый луковый запах цветов нима. Павлины, распустив хвосты, в упоении танцевали, призывая своих подруг. Порою дождь заставал Прабхупаду на открытой веранде, сидящим на кровати или за рабочим столом. Тогда слуги бросались к нему и старались как можно быстрее унести его в дом. Временами, когда из-за дождя Прабхупада не мог находиться в саду, он сидел на крылечке и любовался садом оттуда. Но благом было уже то, что сорокаградусная жара спала и дышать стало намного легче.

Прабхупада спокойно отдыхал, занимался своими обычными делами и ждал, когда прояснится, чего же от него хочет Кришна. Он часто просыпался в шесть утра и, открыв глаза, видел у своей постели Тамала-Кришну. Он протягивал руки, показывая, что хочет сесть. Тамала-Кришна или другой слуга легонько поглаживали ему спину, а Шрила Прабхупада говорил о том, что больше всего беспокоило его в тот момент.

Из преданных мало кто приезжал во Вриндаван, и гостям редко позволяли увидеться с Прабхупадой. Здоровье его не улучшалось, но кризис миновал. Он по-прежнему почти ничего не ел, и потому сил у него не прибавлялось. Главным его лекарством был киртан, «Шримад-Бхагаватам» и «Чайтанья-чаритамрита».

В июле работа над «Шримад-Бхагаватам» шла особенно хорошо. Шрила Прабхупада по-прежнему диктовал рано утром, а также во второй половине дня, и за месяц закончил работу над восьмой и девятой главами Десятой песни. Работа приносила ему огромное удовольствие. Переводя «Шримад-Бхагаватам», он совершенно забывал о своем физическом состоянии. Ему не могли помешать ни перебои сердца,