Прабхупада - его жизнь и наследие - Страница 76

нравятся? Кто из них вам нравится больше всего?

— Они мне все нравятся, — сказал Ачьютананда.

— А мне нравится тот большой, с краю, — сказал пуджари, небрежно махнув рукой в сторону мурти Кришны. — Он чем-то напоминает мне генерала Чаудри.

Ученики Свамиджи переглянулись — что это за тип? — и вернулись к Свамиджи за разъяснениями.

«Это кастовые госвами», — объяснил Свамиджи. Шестеро Госвами, заложившие храмы во Вриндаване, например, Джива Госвами, основатель храма Радхи-Дамодары, поручили заботы о Божествах своим ученикам-домохозяевам. И эти кастовые госвами — потомки тех первых пуджари. Свамиджи также объяснил, что кастовые госвами являются владельцами храмов. Для них забота о храме и поклонение Божествам — это бизнес, на доходы от которого они содержат свои семьи. Всего несколько лет назад у каждого из Божеств, стоящих сейчас на алтаре, был собственный храм, земля, доходы и жрецы, но из соображений экономии госвами распродали недвижимость, упростили обряды поклонения и объединили Божества.

Во Вриндаване было также много других любопытных лиц: старая вдова Сараджини с обритой наголо головой, шикхой и мозолистыми босыми ногами, которая спала в комнате у ворот храма, подметала кухню Свамиджи и стирала ему одежду; Панчудас Госвами, сын владельца храма, который постоянно жевал бетель и целыми днями с заспанным видом слонялся по двору в шелковом дхоти с красной вышитой каймой; темнокожий старый бабаджи, который приходил по вечерам, все время смеялся и делал для Свамиджи сандаловую пасту; местный врач-травник Ванамали Кавираджа, с неизменной широкой улыбкой восседающий за конторкой в крошечной комнатке, все стены которой сверху донизу были уставлены какими-то пузырьками, знаменитый пандит, который изредка наведывался к Свамиджи и носил оправленные в золото бусы из туласи и перстни с бриллиантами. Все эти люди были преданными — жителями священного Вриндавана. Но никого из них нельзя было поставить в один ряд со Свамиджи.

Киртанананда Свами был даже разочарован тем, что во Вриндаване не оказалось ни одного человека, похожего на Свамиджи. Даже на земле, где все были индийцами и преданными, Свамиджи оставался неповторимым. Никто не был так же прост и серьезен, как он, никто не обладал такой способностью распознавать фальшь, ни к кому так не влекло сердца людей и никто не был так беззаветно предан Кришне. Вести их мог только он.

* * *

Регулярное лечение, массаж, отдых и тепло Вриндавана сделали свое дело: Свамиджи почувствовал, что выздоравливает. Уже в середине сентября он заявил, что на девяносто процентов готов к возвращению в Соединенные Штаты. Он предполагал вернуться в конце октября. В сопровождении Киртанананды Свами и Ачьютананды он покинул Вриндаван и, возвратившись в Дели, снова поселился в храме в Чиппиваде.

11 октября Свамиджи написал Брахмананде:

Наши книги должны быть напечатаны во что бы то ни стало; мы и так уже потеряли столько времени, занимаясь редактированием и поисками подходящего издателя. Когда я был один, я сумел опубликовать три тома, а за последние два года у меня не вышло ни одной книги. Это серьезное поражение. Если у меня будет одна или две искренние души, как ты, и если мы сможем напечатать другие книги, наша миссия увенчается успехом. Я готов сидеть под деревом даже с одной искренней душой. Так я смогу избавиться от всех своих болезней.

* * *

Узнав о том, что Свамиджи собирается скоро вернуться, преданные из разных городов Америки стали все более и более настойчиво просить его приехать в первую очередь в их город. Четвертого ноября Свамиджи написал Мукунде: «Ты говоришь, что мое отсутствие ощущается сейчас сильнее, чем когда бы то ни было, и я тоже считаю, что должен выехать немедленно». Жене Мукунды, Джанаки, он писал: «Каждую минуту я думаю о вас, и, поскольку вы попросили меня по возвращении из Индии приехать в Сан-Франциско, я постараюсь исполнить свое обещание. Я думаю приехать сразу в Сан-Франциско». Под этим же письмом Ачьютананда внизу сделал приписку, сообщая о состоянии здоровья Свамиджи: «Свамиджи выглядит здоровым, он живет и работает по режиму, однако пульс у него продолжает оставаться учащенным. Прошлым вечером он доходил до 95 ударов в минуту — это слишком много даже для него, потому что обычно его пульс колеблется между 83 и 86».

Свамиджи решил больше не ждать, хотя если бы он подождал еще, то мог бы получить вид на жительство в США. «Я хочу вернуться в вашу страну, туда, где чистый воздух и чистая вода, — сказал он Ачьютананде. — Каждый день я получаю письма от преданных, которые хотят, чтобы я вернулся в Америку. Я думал, что в мое отсутствие они собьются с пути, и даже не хотел ехать в Индию. Но теперь я вижу, что Движение сознания Кришны ширится день ото дня. Мне необходимо быть там и самому следить за его развитием. Поэтому я хочу вернуться в Америку».

Ожидая Свамиджи в Сан-Франциско, Мукунда для уверенности послал в Калькутту телеграмму: «Свамиджи, Брахмананда и я согласны, чтобы вы выезжали немедленно. Сообщите дату приезда. Мукунда».

Свамиджи решил лететь через Токио, где собирался остановиться на один день, чтобы узнать, «есть ли возможность открыть там центр».