Записки стоматолога - Страница 10

а т.к. мне нужен был кто-то подать, взять

инструмент, то послал со мной боцмана. Боцман заявил, что

дома он резал не только кур и быков (странно усмехнувшись) и

крови потому не боится.

Открыв огромный стерилизатор, я сначала молчал минуту, а

потом стал говорить такие слова, что боцман покраснел и

посмотрел на меня очень уважительно. Санитар засунул в

стерилизатор не только все, что могло на его взгляд иметь

отношение к удалению зубов, а еще и два одноразовых

пластмассовых шприца прямо в упаковке. Можете представить,

как все это выглядело после обработки огромной температурой

в течение 45 минут?!! Тем более, что все инструменты никогда

еще не использовались и были еще в масле, которое санитар

наскоро обтер, скорее всего, об тельняшку!

Большая часть инструментов (и стерилизатор вместе с ними)

была погублена надолго (санитар их потом драил каждый день,

пока я не уехал). В наличии остались только одноразовые

шприцы в большом количестве и пара щипцов для удаления зубов

мудрости, которые лежали отдельно и не попали в поле зрения

нашего великого медика.

Наскоро простерилизовав щипцы все тем же шилом (на флоте это

единственная полезная вещь, после замполита, конечно), я

приступил к операции! Новокаина было много, поэтому я вкатил

кубиков десять, куда только смог. И тут обнаружил, что

сделать разрез мне нечем, т.к. единственные два скальпеля

погибли. Тогда я решил просто промыть флегмону. После

десятка вколов, гной потек, наконец, довольно обильно.

Боцман, который держал тазик с инструментами, стал бледнеть

и отворачиваться. Промыв гной чистым новокаином (больше было

нечем), я получил такую стойкую анестезию, что матросу можно

было незаметно отпилить голову, а он бы и не дернулся. Тогда

я решил приступать собственно, к самому удалению. Удалять

пятый зуб щипцами для восьмого очень и очень неудобно. Врачи

меня поймут. Первое, что я сделал, это сломал зуб. От этого

хруста боцмана передернуло, а матрос жалобно спросил: "Все?"

Не поняв, что он имел ввиду, я бодро пообещал, что жить он

еще будет и задумался. Удалять корни пятерки щипцами для

восьмерки невозможно в принципе, т.к. у них щечки просто не

сходятся и все! Нужен был элеватор или щипцы для корней. А

нету!

Минут через пять меня осенило! Кто был в армии или в тюрьме

(заметьте, я не обобщаю), знает, что всегда есть

какой-нибудь умелец, который вырезает модели крейсера в

натуральную величину из обыкновенной дверной ручки или

портрет президента из головки пули. В общем, по тревоге

боцман поднял половину состава умельцев, и мне были

принесены все инструменты, которые были на корабле. И, о

чудо, среди них была какая-то стамеска или долото или

штихель (до сих пор не знаю, как это называется), совершенно

похожая на элеватор. Схватив его, я утопил его в шиле вместе

с рукояткой, и несколько минут наблюдал страдающую рожу

боцмана и ненавидящие взгляды, бросаемые на матроса, по вине

которого я испортил уже грамм 500 драгоценной влаги.

Но на этом приключения не кончились. Элеватором снимается

часть кости над корнем зуба, а потом выбивается и сам

корень. Одной рукой доктор держит челюсть больного, а другой

- сам элеватор. Бить же киянкой по элеватору должен кто-то

другой. Причем это довольно сложно сделать с первого раза,

т.к. если бить слишком сильно, то можно улететь острым

инструментом куда угодно, а если бить слишком слабо, то

ничего не выйдет. Я думаю, Вы догадались, кто именно должен

был бить молотком.

Боцман сделал ровно три удара!..

Первый удар был очень слабым и мимо. И слава богу, что

слабым, потому что целил он почему-то в глаз. Поняв, что

глаз надо прикрыть, я растопырил пальцы... Зря наверное...

Больно было ужасно! Выматерив боцмана, я таки заставил его

не отворачиваться в момент удара. Третий удар был сильным,

точным и последним. Для боцмана последним. Обрадованный тем,

что один корень почти вывалился, я услышал за своей спиной

страшный грохот. Боцман лежал в обнимку со стерильным

столиком на палубе и не подавал признаков жизни. При этом

единственными стерильными предметами в помещении были мой

псевдоэлеватор, два тампона у меня в руке и банка шила в

шкафчике. Единственное, что я сделал автоматически, это

осторожно дал инструмент в руки матросу, которому было уже

все равно, наколол на кончик два стерильных тампона и

приказал ему не двигаться. Потом я сделал то, что люди

делают обычно в такой ситуации. Я запаниковал! Я стал

носиться по отсеку в поисках нашатыря и нашел его! Лучше бы

я его не находил... Нашатырь был в пятилитровой банке.

Содрав кое-как крышку, я сделал первое, чему нас учили в

институте. "Никогда не верьте надписям, проверяйте все, что

даете больному, лично". Я проверил . Но я забыл, что запахи

нужно проверять на расстоянии, создавая рукой ток воздуха в

сторону носа. Я просто сунул нос в банку и понюхал.

Пятница, 2 часа ночи, мы на рейде, помочь некому,

инструментов нет, один труп на палубе и полутруп в кресле. И

доктор, который нюхнул пятилитровую банку нашатыря.

Представляете картину? Несколько минут я не мог ни вдохнуть,

ни выдохнуть, ни пошевелиться. Слезы градом катились по

моему лицу, а я не мог даже подойти к иллюминатору, который

к тому же и был наглухо задраен.

И в этот момент привлеченные грохотом, а затем странным

затишьем, в отсек ворвались матросы, ожидавшие тела за

переборкой. Что они подумали, когда увидели боцмана на

палубе, матроса с инструментом с насаженными на кончик

тампонами в руках, как со свечкой и доктора, стоящего на

карачках со слезами на глазах, я не знаю, но единственной

мыслью было отогнать их от последнего стерильного тампона. Я

на них зашипел и