Бхакти Викаша Свами - Рамайана - Страница 67

великолепием. Повсюду стояли деревья, исполняющие желания. Их окружали сверкающие, словно бриллианты, цветы.

Взору Ханумана предстали многочисленные комнаты для развлечений, пол в которых был залит вином. В одних комнатах хранилось оружие, в других - сокровища. Однако как ни старался Хануман, он нигде не мог найти Ситу. Но он еще не был в личных покоях Раваны, которые насчитывали восемь миль в длину и четыре - в ширину.

Осматривая дворец, Хануман размышлял, как проникнуть в покои Раваны. Тем временем он оказался в зале, где хранилась колесница Пушпака. Построенная Вишвакармой для Господа Брахмы, она летала по небу, повинуясь воле колесничего.

Колесница парила в воздухе, не касаясь пола. Ее украшали сделанные из самоцветов механические птички, которые махали крыльями, а также золотые и серебряные змеи. Внутри стояли статуи слонов с красивыми хоботами, из которых била ароматная вода. Она омывала изваяние богини процветания, Лакшми, которая держала в четырех своих изящных руках по цветку лотоса. Колесница Пушпака походила на парящую в воздухе гору. Она была снабжена золотыми лестницами, хрустальным полом и сапфировыми балконами.

Чтобы лучше разглядеть внутренние покои Раваны, Хануман взобрался на колесницу. Оттуда он увидел огромный зал с хрустальным полом, инкрустированным жемчугом, бриллиантами и золотом. На полу лежал ковер, узор которого представлял собой карту Земли. Наверх вели ажурные лестницы, украшенные самоцветами. В бесчисленных драгоценных камнях отражался мягкий свет золотых светильников. Великолепное убранство зала захватывало дух и поражало воображение. «Где я? - подумал Хануман. - Быть может, это райская планета или обитель самого Господа Брахмы?»

Проникнув во внутренние покои, Хануман увидел тысячи прекрасных, нарядно одетых женщин, лежавших на огромном ковре. Они спали, опьяненные вином и утомленные любовными утехами. Их умолкнувшие браслеты, пояса и ножные колокольчики сияли, напоминая поросшие лотосами озера с бесшумно плавающими лебедями и спящими пчелами.

Хануман смотрел на женщин, чьи глаза и рот были закрыты, подобно ароматным лотосам, которые с наступлением вечера свертывают свои лепестки. Их волосы и украшения пришли в беспорядок. Пока они танцевали и наслаждались вином, их ножные колокольчики сместились, тилака стерлась, а бусы рассыпались. Их пояса ослабли, одежды помялись, а гирлянды порвались. Жены Раваны походили на цветущие лианы, вырванные из земли слоном.

Некоторые из них спали, положив под голову украшенную браслетами руку, другие лежали на груди друг у друга, третьи почивали, положив голову на живот, колени или зад своей подруги. Были и такие, кто спал, крепко обнявшись.

- Чьи это руки, чьи это ноги? - недоумевал Хануман, глядя на женщин. - Чьи это гирлянды? Кому принадлежат эти одежды? Чьи это украшения? Супруги Раваны спали в такой близости, что трудно было определить, кто есть кто. Однако то, кому они служили, не вызывало никаких сомнений.

Под влиянием вожделения женами Раваны стали многочисленные дочери царей, брахманов, дайтьев и гандхарвов. Некоторых Равана похитил, сокрушив их родственников. Но все они стали его женами добровольно, поддавшись страсти. Среди них не было низкорожденных, уродливых, дурно воспитанных или глупых. Ни одну из них Равана, повелитель Ланки, не обходил своим вниманием.

Посреди женщин Хануман заметил Равану. Он спал на изысканном ложе, обтянутом шелком, которое возвышалось на хрустальном пьедестале. Над ним висел белый балдахин, украшенный цветами. У Раваны была одна голова и две руки - свой устрашающий облик с десятью головами и двадцатью руками он принимал только во время сражения. На его теле виднелись многочисленные шрамы от молнии Индры, бивней Айраваты и чакры Господа Вишну.

Темное тело Раваны было умащено сандаловой пастой. В его ушах, словно огонь, сверкали серьги. Проведя ночь в наслаждениях едой, вином и женщинами, он крепко спал. Хануман смотрел на него с благоговением, восхищаясь его мощью и величавостью. Затем он вновь обратил свой взор на жен Раваны, которые окружали его подобно бесчисленным мерцающим звездам, окружающим луну. Несколько женщин спали в объятиях своего любимого супруга, другие почивали, обняв музыкальный инструмент, на котором они играли накануне вечером. Подобно цветку лотоса, прильнувшему к плавающей на поверхности ветви дерева, одна стройная красавица прижимала к себе вину. Другая держала на коленях барабан, как будто это был грудной ребенок. Третья пышногрудая красавица крепко обнимала тамбурин, словно это был ее возлюбленный, которого она повстречала после долгой разлуки.

Отдельно от остальных женщин, на богато убранном ложе возлежала светлокожая Мандодари, любимая царица Раваны. Увидев, как она была молода, прекрасна и величава, Хануман подумал: «Должно быть, это Сита».

Обрадовавшись своей находке, Хануман стал хлопать в ладоши, прыгать, целовать свой хвост, карабкаться на колонны, - словом, радоваться так, как радуются обезьяны. Однако, подумав, он решил: «Это не Сита. Сита не смогла бы ни есть, ни спать в разлуке с Рамой. Она не стала бы наряжаться и проводить время с другим мужчиной, будь он даже царем небес. Ни один полубог не сравнится с Рамой, что говорить о таком мерзком ракшасе, как Равана».

Хануман продолжил свои поиски, осматривая одну комнату за другой. Его взору предстали тысячи прекрасных женщин, спящих посреди огромных емкостей, наполненных мясом и вином. Повсюду были разбросаны бокалы и кубки для вина. Поскольку, чтобы найти Ситу, Хануман был вынужден рассматривать женщин с близкого