Судариков Андрей - Отвори дверь темницы моей - Страница 27

слова неизвестного автора заставили меня еще раз задуматься о неустойчивости своего положения. Ведь когда выводят на расстрел, предварительно не сообщают о готовящейся акции, и не успеешь моргнуть глазом, как все будет кончено. Смогу ли я за короткий промежуток времени полностью сосредоточиться на образе Всевышнего, преодолев внутреннее волнение? Утвердительного ответа я дать не мог, поскольку Кришна, на протяжении моей жизни, не был единственным объектом моей привязанности, а значит я допускал это, в последнюю минуту мои мысли могли метнуться в любую сторону, и могли возникнуть любые, самые причудливые образы, которые и предопределили рождение в определенном типе тела. Ничего подобного допустить было нельзя, а значит я просто обязан был выработать в себе эту привязанность, мобилизовав полностью все свои силы и помыслы с этого момента, куда бы меня не выводили из камеры, я всегда тихонько пел святое имя, вспоминая лотосоокого Господа Кришну. У меня уже была твердая уверенность в том, что маленький свинцовый комочек не застанет меня врасплох. А умирать с именем Кришны на устах было совсем не страшно, но я даже желал этого.

Прошло всего несколько дней, и меня поджидал еще один сюрприз. На сей раз это была «Бхагавад-Гита», переданная милостиво ярославскими преданными. Из письма, которое я получил накануне, я узнал также что мою просьбу помочь с «Гитой» передали в ярославский храм, и они должны были откликнуться, и вот наконец это произошло, по беспричинной милости Господа. Это было совершенно новое издание, еще источавшее запах типографской краски, с бесподобными цветными иллюстрациями. Откровенно говоря, я очень соскучился по «Гите», и у меня возникло сильное стремление сразу же приступить к чтению, что я и сделал. А вечером несколько ребят стояли у моей камеры, нетерпеливо ожидая возобновления прерванных занятий, и я поспешил открыть самую мудрую книгу, и поведать страждущим наставления Господа Кришны.

Связь с заключенными противоречила всем правилам несения караульной службы, но у меня не было иной возможности выйти на преданных, кроме как через надзирателя. Может быть я и оправдывался перед самим собой, но мне казалось, что в том ничего предосудительного не будет. Во всяком случае, это могло принести пользу и ему, и мне.

Когда визитная карточка была в моих руках, а сам я слушал рассказ надзирателя о том, как ему удалось разыскать ярославских преданных, я был на вершине блаженства. А радоваться, действительно, было чему, ведь теперь у меня появилась великолепная возможность познакомиться с чистыми преданными Господа, о чем я так давно мечтал. Однако я понимал, что необходимо написать письмо в храм, а этого как раз не было возможности сделать. Просить снова надзирателя об этом, у меня не поворачивался язык. Ведь он и так многим рисковал, а за незаконную отправку писем его могли запросто уволить со службы. Я поднял на него вопросительный взгляд и посмотрел прямо в небесно голубые глаза. Так мы смотрели друг на друга, пока он наконец первый не произнес: «Ну ладно, давай пиши письмо преданным». Я не знаю, что он смог прочитать в моем взгляде, но своим пониманием моего затруднительного положения, он покорил меня окончательно.

Преданные на мое письмо откликнулись очень быстро и уже через несколько дней меня снова посетил начальник тюрьмы, неся в руках довольно объемный пакет. Начав свой расспрос как обычно с вещей совершенно посторонних, он добродушно посмеивался, видя с каким нетерпением я кидаю любопытные взгляды на пакет, стенки которого явственно просвечивали книги, и у меня уже не было никаких сомнений, что все это от преданных. Я еще дважды покосился на этот пакет, при этом что-то механически отвечая начальнику, а он, сочувственно покачав головой, стал извлекать содержимое на мою койку. Там были великолепные книги Шрилы Прабхупады, причем именно те, которые мне хотелось прочитать в первую очередь, несколько изображений Господа Кришны, три пакета с прасадом и письмо от Йадунанданы даса. Я был просто заворожен таким обилием подарков и не знал к чему лучше приступить в первую очередь. И тут меня вдруг осенило, и взяв пакеты с прасадом, я предложил угоститься всем присутствующим. Вначале все вежливо отказывались, но я настаивал, и они в конце концов согласились попробовать.

Когда гости покинули мою камеру, не переставая расхваливать бесподобный вкус Кришна-прасадама, я позвал ребят и мы, разделив все угощение, насладились божественным нектаром от лотосных стоп Шри Шри Гаура-Нитай. Халава, пури, чапати, рис с колотым горохом и специями никто из нас никогда не пробовал ничего подобного, и возгласы одобрения слышались чуть ли ни на другом коридора. Кладя очередную порцию прасада в рот, я закрывал от наслаждения глаза и, покачиваясь из стороны в сторону, пытался в полной мере почувствовать, что принимаю остатки пищи, которую вкушал Сам Верховный Господь. Я пытался определить разницу между этим прасадом и тем, что готовил сам, но должен был признать, что ничего не обнаружил. Конечно, подношение, приготовленное преданными в храме, при соблюдении соответствующих предписаний, было гораздо роскошнее того, что мог в данном положении сделать я сам. У меня фактически не было ничего