Очищение - Страница 124

Котов, как только

передал ему оперплан, уехал к новому месту службы - на Украину.

О передаче оперплана устно и письменно доложили начальнику

штаба, а затем командующему. Апанасенко сразу же пожелал лично

ознакомиться с оперпланом. Начали с плана прикрытия. Докладывал

я, т.к. был ответствен за эту часть оперплана. Казаковцев стоял

рядом. По мере доклада Апанасенко бросал отдельные реплики,

высказывал суждения. Когда я начал докладывать о расположении

фронтовых резервов, Апанасенко сказал:

- Правильно! Отсюда удобнее всего маневрировать. Создастся

угроза здесь, мы сюда свои резервы, - и он повел рукой на юг. -

А создастся здесь, сманеврируем сюда, - двинул рукой на запад.

Казаковцев, который молчал, когда рука Апанасенко двигалась

на юг, теперь спокойно, как о чем-то незначительном, бросил:

- Сманеврируем, если японцы позволят.

- Как это? - насторожился Апанасенко.

- А так. На этой железной дороге 52 малых туннеля и больших

моста. Стоит хоть один взорвать, и никуда мы ничего не повезем.

- Перейдем на автотранспорт. По грунту сманеврируем.

- Не выйдет. Нет грунтовки параллельно железной дороге.

У Апанасенко над воротником появилась красная полоска,

которая быстро поползла вверх. С красным лицом, с налитыми

кровью глазами он рявкнул:

- Как же так! Кричали: Дальний Восток - крепость! Дальний

Восток - на замке! А оказывается, сидим здесь, как в мышеловке!

- Он подбежал к телефону, поднял трубку: - Молева ко мне

немедленно!

Через несколько минут вбежал встревоженный начальник

инженеров фронта генерал-лейтенант инженерных войск Молев.

- Молев! Тебе известно, что от Хабаровска до Куйбышевки нет

шоссейной дороги?

- Известно.

- Так что же ты молчишь? Или думаешь, что японцы тебе

построят! Короче, месяц на подготовку, четыре месяца на

строительство. А ты, - Апанасенко повернулся ко мне, - 1

сентября садишься в "газик" и едешь в Куйбышевку-Восточную.

Оттуда мне позвони. Не доедешь, Молев, я не завидую твоей

судьбе. А список тех, кто виновен, что дорога не построена,

имей в кармане. Это твою судьбу не облегчит, но не так скучно

будет там, куда я тебя загоню. Но если ты по-серьезному меня

поймешь, то вот тебе мой совет. Определи всех, кто может

участвовать в строительстве - воинские части и местное

население, - всем им нарежь участки и установи сроки. Что нужно

для стройки, составь заявку. Все дам. И веди строгий контроль.

У меня на столе каждый день должна быть сводка выполнения

плана. И отдельно - список не выполнивших план.

1 сентября 1941 года я приехал на "газике" из Хабаровска в

Куйбышевку-Восточную и позвонил Апанасенко. На спидометре у

меня добавилось 946 километров. Я видел, что сделано, и в

начале и в конце этой дороги поставил бы бюсты Апанасенко.

Любой более образованный человек остановился бы перед

трудностью задачи. Апанасенко же видел только необходимость и

искал пути достижения цели, борясь с трудностями и не

останавливаясь перед ними. В связи с этой дорогой легенда о его

самодурстве пополнилась новыми фактами. За время стройки двух

секретарей райкомов он сдал в солдаты, что впоследствии было

использовано против него как доказательство его диктаторских

замашек.

Когда он принял командование, дорожная сеть, особенно в

Приморье, была уже относительно развита. Но части

дислоцировались не на дорогах. А подъездные пути шоссированы не

были. Потому в распутицу во многие части можно было пробраться

только на лошадях. Апанасенко загонял легковую в самую грязь

подъездных путей, бросал ее там, а на другой уезжал, заявив во

всеуслышание: "К таким разгильдяям я не ездок". Затем вызывал

командира части к себе. Слухи о жестоких взысканиях, о снятии с

должностей и понижении в званиях быстро распространились