Очищение - Страница 143

марксистскую голову пришло такое: СТАЛИН УЖАСНО

БОЯЛСЯ ТОГО САМОГО НАПАДЕНИЯ, В ВОЗМОЖНОСТЬ КОТОРОГО ОН

КАТЕГОРИЧЕСКИ ОТКАЗЫВАЛСЯ ВЕРИТЬ!

Но в какую-то голову такое ударило. Да не в одну. И кричат

инженеры человеческих душ десятилетиями: не верил в нападение,

но боялся его.

Нам рисуют Сталина: смертельно запуган, все действия

продиктованы страхом. И тут же нам рисуют того же Сталина, в те

же дни и часы: беззаботный вождь никак не реагирует на

надвигающуюся угрозу. В "Военно-историческом журнале" Сталин и

весь наш народ - запуганные кролики, а то вдруг: "Сталин

спокойно спал в ту трагическую ночь 22 июня. Он был уверен, что

война не начнется" (1989. N 6. С. 42).

Да у того же Жукова в мемуарах: он де докладывал Сталину о

готовящемся нападении, а Сталин не верил в возможность

нападения, но боялся его. Немцы напали, Жуков ночью не может

Сталина разбудить. Разбудил, доложил, что напали, а Сталин все

равно в нападение не верит, но боится, что нападут.

Если у вас под окном крутые братки топоры точат, чтобы

изрубить вас на кусочки, будете ли вы спокойно спать? Тот, кто

нападения боится, тот не спит богатырским сном. Тот от каждого

шороха просыпается. Тот сообщению о нападении сразу верит, ибо

боится и ждет его...

Вот наш главный диверсант времен войны, профессор, полковник

И.Г. Старинов в книге "Мины ждут своего часа" рассказывает, как

доложили командующему Западным особым военным округом генералу

армии Д. Г. Павлову о том, что по ту сторону границы что-то

затевается, а Павлов в ответ, имея в виду Сталина: "Без паники!

Спокойствие! Хозяин все знает!"

И описывает выдающийся британский историк Джон Эриксон

Сталина как человека, который сохраняет олимпийское спокойствие

и на предупреждения не реагирует: не паниковать! Описывает с

издевкой: до чего же глуп Сталин, его предупреждают, а он в

нападение не верит! И тут же Джон Эриксон описывает

перепуганного Сталина, который верит в неизбежное германское

нападение и до полной паники нападения боится. И описывает это

с презрением: до чего же труслив Сталин!

Джон, ну выбери же что-либо одно, расскажи нам, что Сталин

верил в нападение и потому боялся или не верил и потому не

боялся. А то у тебя получается: верил - не верил.

Вспомним, как выглядел перепутанный котенок, которого собака

загнала в угол: хвост трубой, шерсть дыбом, коготками собачью

морду готов разодрать, свою кошачью жизнь защищая... А вот тот

же ленивый котик-муркетик пригрелся на солнышке, глазки

блаженно прикрыл, мурлыкает беззаботно...

Но это две разные ситуации. Два разных состояния. И спутать

их невозможно, и невозможно совместить. Одно исключает другое.

А нам описывают Сталина и смертельно испуганным - хвост трубой,

шерсть дыбом, - и беззаботно мурлыкающим... Одновременно.

Описания запутанного Сталина и описания предельно спокойного

Сталина, который всем рекомендует не паниковать, часто мирно

уживаются на одной странице. В одном предложении. В одном

броском заголовке: боялся, что нападут, но не верил, что

нападут!

Один мой очень уважаемый критик в звании генерал-полковника

доказывал, что Сталин был смертельно запуган, а в качестве

подтверждения приводил знаменитую резолюцию Сталина, наложенную

на агентурном донесении меньше чем за неделю до германского

нападения: "Тов-щу Меркулову. Можете послать ваш "источник" из

штаба германской авиации к еб-ной матери. Это не "источник", а

дезинформатор. И.С.".

Сокращение в тексте не мое. Это товарищ Сталин так сокращал,

чтобы не обидеть наркома государственной безопасности товарища

Меркулова. И эту резолюцию мне приводят как подтверждение

сталинского страха...

Скажем маленькому мальчику, что волк к нему крадется. Что

мальчик будет делать? Спрячется под одеяло или пошлет нас?..

Если спрячется, значит, боится. А если пошлет, значит, не верит

он в наших волков и не боится их.

Товарища Сталина предупреждает источник особой важности,

нарком госбезопасности бьет тревогу, а беззаботный товарищ

Сталин их