Очищение - Страница 97

максимум. Перейдите

этот рубеж, защищать будет нечего - государство будет

отброшено в своем развитии на десятилетия назад, оно разорится

и обанкротится. В свое время наши мудрейшие стратеги пытались

обмануть сами себя бюрократическими финтами: это - внутренние

войска, они никакого отношения к армии не имеют, это - МВД. А

это пограничные войска. Они тоже отношения к армии не имеют -

это КГБ... Такими трюками обманывали американскую делегацию на

переговорах в Женеве. А экономику не обманешь. Трюки эти вышли

боком стране, ее экономике и народу. В конечном итоге - и самой

армии. Знал ли Тухачевский это простое правило про один

процент?

Знал ли он, что в мирное время Советский Союз из 150

миллионов населения мог иметь в армии, на флоте, в авиации, в

пограничных, внутренних и всех других войсках только полтора

миллиона человек? Понимал ли он, что это последний рубеж, выше

которого забираться нельзя? Знал ли Тухачевский, что все

великие империи как раз и гибли не под ударами внешних врагов,

а из-за чрезмерного внутреннего военного напряжения?

6

Ладно, допустим, что Тухачевский решил в одних только

танковых войсках держать от 1,8 до 3,6 миллиона солдат. Но где

их готовить? Практически все, кто попадает в танковые войска,

нуждаются в специальной подготовке. Им быть радистами,

ремонтниками, разведчиками, наводчиками, командирами танков и

орудий. Пропустить всех через учебные дивизии? Сколько же надо

этих учебных дивизий?

А что делать с офицерами? Предложение Тухачевского: танки

производить сейчас. Хорошо. Произведем. Но сколько же нам надо

офицеров для укомплектования хотя бы ста новых танковых

дивизий? Ладно. Развернем военные училища. В мирное время

офицера готовили три года. Танки с заводов поступают сейчас,

как планирует Тухачевский, - в 1928 году, а офицеров из училищ

выпустят через три года, в 1930 - 1931-м. И все они молоденькие

и неопытные, а нам нужны командиры батальонов, полков, дивизий,

корпусов...

И где жить тем офицерам? Мы и сейчас офицерам жилья

построить не можем. А если бы тогда развернули такое количество

дивизий, то куда девать товарищей офицеров? В палатки? А где

тех палаток набрать?

А где те танки хранить? На войне было просто: эшелоны с

танками поступали с заводов прямо на фронт и сразу шли в дело,

жизнь танка на войне короткая, очень скоро танк попадал на

восстановление или шел на переплавку, а на его место шли новые

танки. Их не надо было хранить. Они не накапливались: пока

танки разгружали с одного эшелона, танки с предыдущего уже

горели ярким пламенем.

Но вот ситуация: в мирное время вдруг хлынула с заводов

стальная лавина. И что с ней делать? В чистом поле держать? На

морозе под снегом? Это как у Хрущева при подъеме целины: мы

завалим Россию хлебом! И завалили. Распахали целину, собрали

невиданный урожай, а девать зерно некуда, негде хранить.

Засыпали все дороги зерном, все станции железнодорожные, где

оно и сгнило. Куда его везти? А распаханные земли разнесло

ветром, вся Европа форточки закрывала, когда ветер с востока

дул и нес черную пыль. После того - ни целины, ни хлеба.

Тухачевский был из той же породы реформаторов, которые о

последствиях не заботились.

7

Если у нас от 166 до 500 танковых дивизий, то ими надо

управлять. Их надо объединять в корпуса. Две танковые и одна

мотострелковая дивизии - это танковый корпус. Потому следовало

развернуть дополнительно 83-250 мотострелковых дивизий и 83-250

управлений танковых корпусов с комплектами корпусных частей.

Всего у нас получилось бы 249-750 мотострелковых и танковых

дивизий.

Но и танковыми корпусами следовало управлять. Потому

потребовались бы штабы танковых армий. От 26 до 83 танковых

армий. В 60,