Судариков Андрей - Отвори дверь темницы моей - Страница 14

прошли некоторое расстояние, из-за угла показалась другая группа арестантов. Согласно режиму содержания, мы, по команде сопровождающего нас надзирателя, должны были встать и повернуться лицом к стене, но он растерялся и стал подталкивать нас в коридор, ведущий в прогулочные дворики. Когда мы зашли туда, порывы ноябрьского, холодного ветра, беспрепятственно врывающегося в зияющие пустотой оконные рамы, пронзили тысячами иголок с головы до пят. Было очень неприятно принимать после бани такие воздушные ванны, и я высказался об этом надзирателю. Словесная дуэль чуть не закончилась дуэлью физической, но, к счастью, мы вовремя остановились. Немного поостыв, между нами уже завязалась вполне мирная беседа, как будто этого неприятного инцидента между нами и не было. Незаметно наш разговор перешел в другое русло, на литературную тему. У меня в камере оставалось еще несколько книг детективного жанра, и я, уже зная его заинтересованность, предложил ему обменяться. Мое предположение полностью подтвердилось, и он начал перечислять названия тех изданий, которыми располагал. «С чего бы ты хотел начать?» – резюмировал он, вопросительно и выжидающе глядя на меня. Признаться, мне было довольно сложно сориентироваться в таком изобилии названий, и потому некоторое время я пребывал в небольшом замешательстве, пытаясь остановить свой выбор на чем-то конкретном. Барабан беспроигрышной лотереи бешено вращался в моей голове, и я с нетерпением ожидал когда же покатится по желобу выпавший шар. Когда он уже катился, мелькая неразличимым пока номером, я, опережая события, выпалил первое, что пришло на ум: «А по индийской философии у тебя что-нибудь есть?» «Почему именно по индийской, а не какой-нибудь иной?» Я даже и сам не мог объяснить. Может быт тут сыграли определенную роль мои занятия хатха-йогой, а может быть название книги, увиденной в бане, но на попятную идти было уже слишком поздно, поэтому я еще раз повторил свой вопрос, но уже в утвердительной форме, надеясь, в тайне, застать его тем самым врасплох. Но оказалось, что я совершенно недооценил возможности моего вызова. Он пообещал выполнить мою просьбу, нисколько не смутившись ее необычностью.

На следующий день после полудня, дверная форточка нашей камеры открылась, и я увидел улыбающееся лицо уже знакомого мне надзирателя. «Вот, принес как раз то, что тебе нужно», – после приветствия сказал он и протянул довольно увесистый и объемный сверток в целлофановом пакете. Я тут же стал с нетерпением разворачивать бумажную упаковку. Когда фолиант в темно-красной коленкоровой обложке уже лежал на моих коленях, я с каким-то трепетом, внезапно охватившем меня, открыл первую страницу и на титульном листе, чуть запинаясь прочитал: «Бхагавад-Гита как она есть», а чуть ниже – «с комментариями его Божественной милости А.Ч. Бхактиведанты Свами Прабхупады, основателя-ачарьи Международного Общества Сознания Кришны». Перевернув ее одну страницу, я увидел несколько небольшим иллюстраций. И хотя они были черно-белыми, поскольку это была ксерокопия с книги, да к тому же немного расплывчатые, у меня невольно перехватило дыхание. Я был глубоко изумлен и даже не пытался скрыть внезапно охватившей меня радости. От вида этого великолепия, эти иллюстрации не походили ни на что виденное мною ранее и потому разжигали в моем сердце еще больший интерес. Задумавшись и ощущая какую-то обволакивающую сладостную истому, я почувствовал, как что-то изнутри подсказывало мне, то эта книга, которую я бережно держу в своих руках, это именно то, чего мне так систематически не хватало. Вначале я почему-то решил, что это всего лишь первое впечатление, вызванное порождением моего воображения, исходящая от «Гиты» какая-то исключительная сила, моментально развеяла туман призрачного сомнения. «Ну как, пойдет или нет?» – вкрадчивый голос надзирателя вернул меня к суровой действительности. С пересохшим от переживания горлом я даже не мог сразу дать вразумительного ответа, и лишь только проглотив сухой комок, едва выдавил из себя: «Да». Через несколько минут, когда я уже полностью пришел в себя, мы договорились об обмене, и я без колебания поспешил расстаться со своей имеющейся у меня литературой, боясь, что он может передумать.

Я погрузился в чтение «Бхагавад-Гиты» совершенно позабыв обо всем на свете. На самый далекий план отошли все тревоги и заботы, связанные с предстоящим следствием, этапами и тюремной жизнью. Машина времени перенесла меня на много тысячелетий назад, я уже отчетливо видел святое место Курукшетра, с скоплением множества вооруженных воинов, украшенных разноцветными фалангами колесниц, выстроенных в каре боевых слонов. Две противоборствующие стороны были готовы в любую минуту ринуться в бой, но застыли подобно каменным изваяниям, вперив взоры в сияющую колесницу Арджуны и Господа Шри Кришны.

Эта новизна восприятия еще в большей степени стимулировала мое стремление к познанию, сделав его насыщенным. И хотя я знал что никогда ранее не встречался с этим возвышенным учением, сердце подсказывало мне совершенно обратное. Проходили дни, и это ощущение крепло час от часу, пока не переросло в полную уверенность. Все изложенное в «Гите» казалось таким знакомым и близким, но лишь по какой то неведомой причине забыто. В последствии, найдя в ней ключ к разгадке и узнав в ней причину такого острого предчувствия, я был еще больше поражен