Курма дас - Великое духовное приключение - Страница 180

ночь грелся от огня, зажженного на крыше храма, расположенного вдалеке от озера, в котором всю ночь просидел йог.

Прабхупада пояснил, что в Индии существует традиция на карттику зажигать на крыше храма огонь, акаша-прадипу. На крыше ставят треножник из бамбука, а на нем устанавливают масляный светильник.

Богач и его советник, продолжал Прабхупада,, объяснили йогу, что награда ему не полагается, потому что он смог вытерпеть холод только потому, что грелся от лампы на крыше храма. (А храм этот находился в пяти километрах от озера.)

— Йог был бедным человеком, — продолжал Шрила Прабхупада. — Что он мог сказать?

У богача был еще один слуга, и йог решил обратиться к нему. «Послушай, я высидел целую ночь в ледяной воде, а твой хозяин не заплатил мне». Слуга выслушал йога и сказал: «Не беспокойся. Я сделаю так, что он тебе заплатит».

На следующее утро богач велел второму слуге сопровождать его по важному делу. Богач предупредил слугу, что тот должен быть готов к десяти утра. В девять утра богач послал спросить слугу, готов ли тот идти, а слуга в ответ: «Нет, сейчас я готовлю. Вот закончу приготовление, поем и тогда пойдем».

Через некоторое время к слуге снова пришел посыльный от его господина и спросил, может ли он уже идти, но ответ был тем же: «Я готовлю, и моя еда еще не сварилась». Прошло еще какое-то время. Наконец богач, страшно разозленный, сам пришел к своему слуге. «Почему ты заставляешь меня опаздывать? Почему ты не пришел?» Слуга ответил: «Я готовлю. Как только рис сварится, я съем его и пойду».

Богач пришел в ярость: «Где же ты готовишь?» «Здесь», — ответил слуга, указывая на горшок с рисом, стоявший на высоком бамбуковом треножнике, причем огонь был разожжен на большом расстоянии от этого места. «Ты что, с ума сошел?» — спросил богач. «Нет, — ответил слуга, — вот горит огонь, я готовлю».

Преданные рассмеялись вместе с Прабхупадой.

— Богач очень разгневался: «Вот дурак! Как можно так готовить?» Слуга ответил: «А почему нет? Если светильник на крыше храма мог согреть человека, всю ночь простоявшего в ледяной воде, то почему на моем костре нельзя приготовить рис?»

Тут-то богач и понял, что это достойный ответ, и заплатил йогу. Так что этот способ приготовления на медленном огне, когда костер горит в пяти километрах от котла, не годится. Нужно организовать все правильно. Тогда пища будет благополучно приготовлена и съедена. Немного дыма и немного огня, и все это за пять километров от котла — это пустое времяпрепровождение, а не готовка. К стряпне надо подходить серьезно. Существуют правила приготовления пищи, и если вы их не принимаете, а готовите по своей прихоти, то кушать то, что вы приготовили, будет невозможно. Если вы скажете: «Я буду готовить по-своему», и так и сделаете — разве будет от этого какой-то прок? На са сиддхим авапноти на сукхам на парам гатим.

Было ясно, что вся эта история рассказана специально для Тушта-Кришны Свами. Человек, «пытающийся готовить на дыме за пять километров от костра», не может рассчитывать на трапезу в ближайшее время. Прабхупада ясно напомнил Тушта-Кришне, что если он повторяет мантру, но не следует правилам и предписаниям, то результат, высшая цель повторения — чистая любовь к Богу, будет отодвинута очень и очень далеко.

* * *

Сатсварупа Госвами: Я вспоминаю мощь Прабхупады как проповедника и осознавшего себя преданного. Удивительный факт: он всегда говорил о сознании Кришны — когда садился завтракать, когда говорил с преданными и даже когда ложился спать. Его способность непрерывно говорить о преданности показывает, что мысли, которые он высказывал, были глубоко им пережиты и в то же время строго сочетались с выводами Писаний.

Мы не наблюдали особой разницы в поведении или речи Прабхупады, находился ли он в Австралии, на Гавайях, в Токио или на пути в Индию. Где бы вы ни были с Прабхупадой, вы слушали кришна-катху. Но это не было сознание Кришны под стеклянным колпаком. Вы постоянно находились как будто на поле битвы. Философия Прабхупады была подобна беседе Кришны с Арджуной на поле битвы. «Проповедь — это сражение, — говорил он, — а не легкая жизнь».

Вторник, 2 июля 1974 года.

Вайкунтханатха вошел в комнату Прабхупады ранним утром, чтобы вернуть магнитофонную запись предыдущей диктовки. Он тихо отворил дверь и заглянул внутрь.

Вайкунтханатха: Шрила Прабхупада сидел, завернувшись в чаддар, в своем кресле-качалке, тихо повторяя на четках мантру. Я застыл на месте. Прабхупада был погружен в очень глубокую медитацию и, казалось, светился. Я решил не входить и тихо прикрыл дверь.

Внезапно я понял, как мне повезло, что я увидел эту необыкновенную сцену. Впоследствии я еще думал об этом, и с восхищением понял, насколько личная жизнь Прабхупады соответствовала его жизни на людях. Даже больше: в то время как личная жизнь большинства религиозных лидеров несомненно менее духовна, чем их внешняя жизнь, у Шрилы Прабхупады она была даже более духовной. Она была непостижимо, неизмеримо глубоко