ПЛ 18 Подготовка почвы - Страница 6

Бхактиведанта Свами.

На нем не было рубашки - его тело покрывала только шафрановая ткань, так что руки и часть груди оставались обнаженными. Кожа его была ровного золотисто-коричневого цвета, и, по мере того как гости разглядывали его - обритую наголо голову, уши с длинными мочками, серьезное лицо - он все больше и больше казался им похожим на Будду, погруженного в медитацию, каким его обычно изображают на картинах. Он был стар, но держался прямо и выглядел бодрым и энергичным. Его лоб украшала вайшнавская тилака, нанесенная желтоватой глиной.

Заметив широкоплечего, бородатого Говарда, Бхактиведанта Свами улыбнулся:

- Вы привели друзей?

- Да, - громким басом ответил Говард.

- Очень хорошо.

Бхактиведанта Свами снял белые туфли, сел на тоненькую циновку, оглядел слушателей и знаком велел им сесть. Он раздал несколько пар литых латунных тарелочек и быстро показал, как отбивать ритм: раз-два-три-и-и... Он заиграл - раздался изумительный звон - и запел: "Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе / Харе Рама, Харе Рама, Рама Рама, Харе Харе". Теперь очередь была за ними.

- Пойте, - сказал он.

Некоторые уже знали эту мантру, постепенно ее подхватили другие - и после нескольких повторов пели все.

Большинство молодых людей и несколько присутствовавших здесь девушек не раз и не два отправлялись в психоделические путешествия, в надежде расширить сознание и получить доступ в иные сферы бытия. Очертя голову, они бросались в бурные, запретные воды ЛСД, мескалина и колдовских грибов. Готовые рискнуть всем, они не желали слушать никаких предостережений. Но в их безрассудной отваге было и кое-что положительное - стремление отыскать другие измерения своего "я" и выйти за пределы повседневности - даже если они не знали, что ждет их за этой гранью, и смогут ли они когда-нибудь вернуться к комфорту обыденной жизни. Но какие бы истины они ни находили, ничто не приносило им удовлетворения, и каких был миров они ни достигали в своих психоделических путешествиях, они неизменно возвращались в Нижний Ист-Сайд. Теперь они решили попробовать мантру Харе Кришна.

Когда в руках у Свами внезапно зазвенели тарелочки, и он звучным голосом повел киртан, они тут же почувствовали, что происходит нечто из ряда вон выходящее. Это был еще один шанс "улететь", и они охотно поддались настроению киртана. Они хотели полностью отключить свой ум, чтобы узнать все, что может дать им это пение. У многих мантра уже ассоциировалсь с мистическими Упанишадами и "Гитой", взывающими к ним таинственными словами: "Вечный дух... Отрицание иллюзии..." Но какой бы ни была эта индийская мантра, думали они, пусть она звучит... Пусть ее волны унесут нас далеко-далеко и высоко-высоко. Примем же ее, и ощутим ее действие. Чего бы это ни стоило, пусть она унесет нас с собой. Пение казалось довольно простым и естественным. Оно ласкало слух и никому не могло причинить вреда. Это было нечто совершенно потрясающее и ни на что не похожее.

Бхактиведанта Свами пел, погрузившись в состояние внутреннего экстаза, но при этом не переставал наблюдать за своей пестрой аудиторией. Он распахивал целину. Теплый летний вечер наполнился мерным звоном тарелочек и усиливающимся распевом Харе-Кришна-мантры. Некоторых соседей это начало раздражать. Пуэрториканские детишки собрались перед входом и в полном восторге таращились в дверной проем и витрину. Наступали сумерки.

Это казалось экзотикой, но всем было ясно, что Свами возносит какую-то древнюю молитву во славу Господа. Это был не рок и не джаз. Он - святой, санньяси - совершал публичное богослужение. Но сочетание было странное: в магазинчике Нижнего Ист-Сайда пожилой индийский свами поет древнюю мантру вместе с молодыми американцами-хиппи.

Бхактиведанта Свами продолжал петь. Его бритая голова была высоко поднята и слегка наклонена, а тело чуть-чуть подрагивало от переполнявших его эмоций. Охваченный чистой преданностью, он уверенно вел пение; молодежь подпевала. У витрины и у открытых дверей собрались случайные прохожие. Кое-кто из них выкрикивал насмешки, но звук киртана был слишком мощным - даже гудки автомобилей на его фоне казались слабым стаккато. Рев машин и рокот грузовиков как и прежде сотрясал улицу, но в магазинчике никто не обращал на это внимания.

Люди, собравшиеся в пустой комнате под тусклой лампочкой, пели мантру вслед за ведущим. Слабый, то и дело сбивающийся хор постепенно превращался в стройное созвучие голосов. Все хлопали в ладоши, надеясь проникнуть в тайны мантры и вкладывали в пение всю душу. Этот Свами устраивал не какой-то пробный показ продолжительностью в пять минут. На время он стал их лидером, проводником в царство неизведанного. Говард и Кейт были единственными, кому происходящее было не в новинку - они уже видели киртан в Калькутте. Но пение в центре Нижнего Ист-Сайда, под руководством