Кришна Дхарма дас - Махабхарата, том 2 - Страница 37

которой можно было расщепить даже каменную твердь. Грозное оружие ослепительно сияло в руке Гхатоткачи, готового расправиться с Дурьйодханой.

Увидев, что сын Дхритараштры в опасности, глава дивизии слонов, царь Ванга, быстро пригнал туда своего слона и поставил между Дурьйодханой и ракшасом как раз в тот миг, когда пика уже летела в Каурава. От удара слон тут же упал замертво, но Ванге удалось спрыгнуть.

Дурьйодхана вскипел гневом. Его войско было разбито. Теперь этот ракшас, сын Бхимы, встал перед ним, подобно незыблемому горному хребту. Возможно ли победить его? Но, свято помня о долге кшатрия, царевич не отступил ни на шаг. Он выпустил в Гхатоткачу поток смертоносных стрел, которые летели, будто скопление комет.

Ракшас, ловко увернувшись, быстро отпрыгнул в сторону. Он беспрестанно рычал, вызывая у врагов оцепенение.

Услышав его рык, Бхишма забеспокоился о жизни Дурйодханы. Он подъехал к Дроне и сказал:

— Судя по всему, Гхатоткача вот-вот победит Дурьйодхану. Ни одному существу не под силу одолеть сына Бхимы. Лишь ты можешь помочь царю. Поспеши спасти его. Да сопутствует тебе удача.

Дрона тут же помчался на голос Гхатоткачи. За ним последовали Ашваттхама, Крипа, Бахлика, Сомадатта, Шалья, Бхуришрава и другие воины Куру. Подъехав к Дурьйодхане, Дрона увидел, что царь в большой опасности. Дрона незамедлительно послал в Гхатоткачу множество стрел, другие Куру тоже принялись метать в армию ракшасов стрелы, дротики и копья. Удары тетивы о кожаные нарукавники были сродни звуку горящего тростника при лесном пожаре. Кауравы бросали в ракшасов копья, и копья летели, подобно тысячам злобных ядовитых змей.

Увидев подкрепление Куру, Гхатоткача расхохотался. Он не сдвинулся с места, но зарычал еще страшнее и, схватив лук, пустил стрелу с острием-полумесяцем. Стрела раскромсала лук Дроны. Другими стрелами он ранил всех военачальников Куру и сорвал их знамена. Его движения были так стремительны, что противники, едва прицелившись, уже были пронзены его стрелами. Раненные, они кружились на месте. Многие из них бессильно сели, оглушенные и истекающие кровью.

Кауравы отступили под яростным натиском Гхатоткачи, и он сосредоточился на Дурьйодхане. Он бросился на него с занесенным мечом. Увидев это, воины Куру сплотились и начали забрасывать рычащего ракшаса стрелами. Терпя жестокую боль, Гхатоткача взмыл в небеса, как орел. Его рык услышал Юдхиштхира. Он сказал Бхиме:

— Я слышу голос твоего сына. Полагаю, на него напало множество сильных врагов. О лучший из людей, поспеши к нему на помощь.

Бхима кивнул и помчался к Гхатоткаче в сопровождении других воинов на колесницах и многочисленной пехоты. Приблизившись к сыну, он издал боевой клич.

Услыхав клич Бхимы, Кауравы побледнели от ужаса. Едва он напал на них, как многие кинулись наутек. Однако военачальники Куру не дрогнули. Между ними и войсками Гхатоткачи и Бхимы завязалась жестокая битва.

Дурьйодхана вернул своих солдат в бой, но разъяренные Пандавы быстро расправлялись со всеми. Бесчисленные искалеченные тела воинов обеих армий устилали землю. Лязг оружия о доспехи был оглушителен. Поднялось плотное багряное облако пыли, заслонив все вокруг. В этой жуткой резне друзья убивали друзей, не отличая их от врагов. Наконец земля так залилась кровью, что облако рассеялось, явив взору картину повсеместного разрушения.

Бхима с Гхатоткачей вихрем носились по полю, убивая противников тысячами. Дурьйодхана увидел, что его армия терпит поражение. Он приказал Бхагадатте, царю Прагьотиша, напасть на Бхиму и его сына. Могучий воин восседал на гигантском слоне, сильном, как Айравата. Под прикрытием многочисленной дивизии других воинов на слонах он вызвал на бой Бхиму. Он напоминал сорвавшуюся с места гору, и воины Пандавов окружили его и стали выпускать в его слона множеством стрел, которые с глухим звуком вонзались ему в бока.

Раненное сотнями стрел, огромное животное напоминало скалу с прослойками красного мела. Гигант свирепо затрубил и бросился на обидчиков, круша колесницы вместе с конями, колесничими и воинами. Хоть и раненный, слон был неуемен.

Правитель Дашархи, Кшатрадева, на своем слоне в ярости напал на Бхагадатту. Два слона столкнулись, однако слон Бхагадатты не сдвинулся ни на шаг, в то время как слон Кшатрадевы покачнулся назад. Бхагадатта одно за другим метнул в него четырнадцать острых копий, покрытых драгоценными камнями. Они прошли сквозь броню слона противника, и слон зашатался. Взревев от боли, он развернулся и побежал, давя армию, за которую сражался. Бхагадатта радостно закричал и принялся понукать своего слона, заставив его дико носиться по полю. Исполин сминал целые дивизии. Войско Пандавов рассеялось — солдаты с отчаянными криками спасались бегством.

Тогда Гхатоткача гневным рыком бросил вызов Бхагадатте. Приняв исполинский облик, ракшас метнул в слона трезубец, извергающий огонь. Не мешкая, Бхагадатта послал стрелу с острием-полумесяцем, сбив трезубец прежде, чем он достиг цели. Обломки оружия упали на землю, как вереница комет с небосклона. Бхагадатта же швырнул в ракшаса ослепительно сияющее копье.

Гхатоткача подпрыгнул и схватил копье на лету. Рыча, он сломал его о свое бедро, ко всеобщему ликованию Пандавов. Разъяренный Бхагадатта накинулся на солдат Юдхиштхиры вместе с дивизией слонов, и завязалась еще одна жестокая битва. Гхатоткача не давал Бхагадатте ускользнуть, в то время как Бхима с другими воинами расправлялись с вражескими отрядами.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Клятва Бхишмы

На дальней, южной стороне поля Арджуна сражался