Курма дас - Великое духовное приключение - Страница 259

Прабхупады специально отобранные преданные всю ночь дежурили в машинах на улице и обходили земельный участок храма с фонарями.

После лекции Пушта-Кришна Свами спустился, чтобы поговорить с одним из так называемых «разборщиков». Бандит в куртке военного образца и в черных очках сидел в стареньком автомобиле «хольден» и изо всех сил старался глядеть угрожающе. Негодяй обрушил на Пушта-Кришну поток непристойностей.

Хотя бандиты постоянно старались запугать преданных, на деле дальше угроз и слежки дело не шло. Вообще происходящее казалось полным абсурдом. Однако их зловещее присутствие привело-таки к результату, к которому они стремились — преданные пребывали в постоянном напряжении.

* * *

Режим повышенной безопасности открывал возможность близкого служения Прабхупаде. На преданных, охранявших комнаты Шрилы Прабхупады возлагалась большая ответственность, однако почти все они чувствовали, что скорее Шрила Прабхупада охраняет их, а не они его. Снова и снова они чувствовали себя счастливцами, ибо им повезло так близко служить их возлюбленному духовному учителю, видеть как он входит и выходит из своей комнаты ранним утром. Иногда он спрашивал, как их зовут, ободряюще улыбался им и принимал их искренние поклоны.

* * *

Те, кто входил непосредственно в свиту Прабхупады, тоже несли особую ответственность, заключавшуюся в том, что они должны были быть готовыми явится на его зов в любое время.

Пушта-Кришна Свами: В самые ранние утренние часы Шрила Прабхупада поднимался и начинал переводить, начитывая текст на диктофон. Он занимался этим обычно с двух до четырех часов. Между часом ночи и половиной пятого утра Прабхупада мог в любой момент позвонить в колокольчик. Я спал или, вернее сказать, в полудреме слушал, как он переводит. Прабхупада был моим будильником. Если Прабхупада хотел что-то обсудить — он звал меня. Я входил, предлагал поклон и садился на пол перед его мраморным столиком, и Прабхупада просто разговаривал со мной. Это было неформальное общение, обычно он рассказывал мне, что пишет в данный момент. Это выглядело совершенно естественно: ведь и мы, если услышим что-то восхитительное, удивительное — хотим поделиться с кем-нибудь. Так и Прабхупада хотел обсуждать кришна-катху, и если поблизости никого не было, то Прабхупада звал слугу или, как это было в моем случае, секретаря.

Безопасность была не единственным делом, требовавшим особых усилий во время визита Шрилы Прабхупады. Как обычно, Прабхупада требовал абсолютной тишины во время своей диктовки. Он объяснял, что каждое слово было «документом» и выбирать его надлежало очень тщательно. Преданных просили не читать мантру в Доме Прабхупады, особенно ранним утром. Тех, кто готовил пищу, также снова и снова предупреждали, чтобы они не гремели кастрюлями и сковородками во временной кухне, которая располагалась прямо под апартаментами Прабхупады. Особенно строго запрещалось хлопать дверями. Преданные с радостью соглашались, однако не раз и не два им приходилось напоминать об этом.

Суббота, 24 апреля 1976 года

Отвратительная мельбурнская погода — пасмурная и холодная — не остановила Шрилу Прабхупаду: он продолжал ходить на свои утренние прогулки. Темой разговоров на круговой аллее Ботанического сада было истинное счастье и ложное счастье.

Каждый в материальном мире, объяснял Прабхупада преданным, в той или иной степени подвергается наказанию. Но, находясь под влиянием майи, иллюзии, каждый думает: «Я счастлив». Прабхупада остановился и указал на большое раскидистое квинслендское кружевное дерево.

— Они стоят здесь по пятьсот лет, не испытывая ни каких неудобств, а ведь это наказание.

По милости майи дерево не способно осознавать свои страдания. Люди, при своем развитом сознании, напротив, не смогли бы терпеть подобные неудобства.

— Если кого-нибудь из вас попросить постоять здесь хотя бы пять часов, вы почувствуете себя в высшей степени неудобно.

Такова разница между людьми и низшими видами. Знание, говорил Прабхупада, проявляется внешне в способности осознавать зло рождения, смерти, старости и болезней. Следовательно, так называемые люди, так и не понявшие, что в материальном мире они страдают, суть просто животные. Прабхупада привел несколько примеров:

— Если вы думаете: «Какая беда в том чтобы умереть?» — то вы животное. Животных везут на бойню, но они ничуть этим не обеспокоены, они безмятежно едят траву. Это животная жизнь. А сидеть в тесноте и без воздуха десять месяцев, подвергаясь при этом риску быть убитым собственной матерью, разве это не несчастье? А вы утверждаете что нет. Вы настолько тупы, что не видите несчастья в рождении.

Гуру-Крипа предположил, что такие люди столь глупы, что станут, пожалуй, возражать, что все это не имеет значения, потому что они ведь не помнят своего пребывания в утробе матери.

— Поэтому я говорю: животные, — печально махнул рукой Прабхупада. — Неразумные — это и есть животные.

В конце дня Шрилу Прабхупаду посетила благочестивая белая южно-африканская семья из пяти человек. Они ехали несколько часов на автомобиле из столицы Австралии Канберры только для того, чтобы получить его даршан. Эти люди были выходцами с Запада, но шестнадцать лет назад они получили от своего гуру в Индии посвящение в повторение Святых имен Господа Рамы. Прабхупада очень обрадовался, услышав, что они строго придерживаются вегетарианской диеты, что их дом является храмом, что они регулярно